Тут же были тополь, липа, сирень, шиповник, роза «Царица севера», жасмин, клён американский ясенелистный, бузина, татарская жимолость, берёза, ель, вереск, жёлтая акация, верба. Я живо представил себе, как зазеленеет и расцветёт мой сад.
Вскоре приехал ко мне Рудый.
– Ну-ка покажи, что насадил? – спросил он.
– Пойдём, погляди. Теперь всё у меня есть.
Осмотрел он мои деревца и сказал:
– Всё погибнет. Вот разве что красноярские сохранятся…
Промолчал я: неприятно было мне это слышать.
Ходил я от одного растения к другому и с тревогой всматривался, как они живут, как себя чувствуют.
У многих пришлось срезать засохшие ветки. У яблоньки гибрида хутора Благодатного, что прибыл из Красноярска, из всей кроны осталась живой только ветка, остальные пришлось срезать.
Большинство саженцев выглядели слабыми, болезненными, полузасохшими кустиками.
Надвигалась зима. Надо было чем-то защитить моих питомцев от мороза. Стал я собирать рогожи, мешки, кули и завертывать в них кроны растений.
От более надежной защиты от мороза я опять-таки сознательно отказался. В этом случае я рассуждал так: «Если гибнуть, так пусть гибнут теперь же».
Но некоторое прикрытие мне казалось необходимым, как необходима, бывает более теплая одежда для слабых людей.
Как и следовало ожидать, в первую же зиму совсем померзли яблоньки: Налив красный, Штрейфлинг, Черное дерево волжское и Антоновка полуторафутовая. Погибли совсем и обе груши и малина суперлятив. У Ренета Крюднера и Черного дерева Лифляндского померзли все кроны. У сливы уссурийской померзла вершинка, и появилось камедетечение.
Но что, же было причиной гибели моих путешественников? Уральские морозы?
Нет, климат Урала тут ни при чем. Виноват был главным образом я сам.
Моя первая ошибка была в том, что я выписал деревья весной. Ведь я знал, что им предстоит совершить длительное путешествие, да еще с пересадкой с парохода в вагон поезда.
Вот если бы я выписал деревья осенью, тогда другое дело. Осенью обычно сыро, прохладно, и тянется осень дольше, чем весна, и потому задержка растений в пути не так сильно отразилась бы на них.
И вторая моя ошибка в том, что я не прикопал растения так, как рекомендовали мне книги.
Растения же были плохо упакованы. Корешки – самая важная часть растения – не были обложены мокрым мхом. Они, как рыба, вынутая из воды, стали умирать от губительного сухого воздуха.
Я же не принял всех мер, чтобы их оживить. Поэтому растения стали гибнуть одно за другим: одно – раньше, другое – позже. Они не имели