О крупных военных приготовлениях в Германии и в Польше писали английские газеты. «Ньюс кроникл» сообщала, что вечером 28 марта между Берлином и Франкфуртом-на-Одере происходили крупные передвижения германских войск в направлении польской границы. Главные автострады были переполнены мотомеханизированными частями и грузовиками, перевозящими пехоту. Пассажирское движение было приостановлено.
Вечером 28 марта поспешно вернулся из Берлина в Варшаву германский посол Мольтке, и немедленно по приезде встретился с Беком. Специальный корреспондент «Ньюс кроникл» писал, что, по всей вероятности, Бек по пути в Лондон будет приглашен к Гитлеру в Берлин, и Гитлер предъявит ему ультиматум о «разрешении проблемы Польского коридора» аналогичный ультиматумам, предъявленным в свое время президенту Гаха и литовскому министру иностранных дел.
В свою очередь газеты отмечали ответные военные мероприятия польского правительства. Варшавский корреспондент «Дейли мейл», указывая, что в Польше в настоящее время мобилизовано около 1 миллиона солдат, сообщал, что поезда с войсками направляются через Варшаву к западной границе примерно через каждые четверть часа.
28 марта Литвинов пригласил к себе посланника Эстонии Августа Рея, и огласил ему жесткую ноту Наркомата иностранных дел, а по сути дела – Советского правительства. Нарком заявил, что советско-эстонский мирный договор от 2 февраля 1920 года, как и пакт о ненападении от 4 мая 1932 года192, имели своей презумпцией получение и сохранение эстонским народом полного государственного и экономического суверенитета в соответствии с волей народа Эстонии. Из этой же презумпции Советское правительство исходило при продлении на 10 лет пакта о ненападении, а также при принятии на себя обязательств по уставу Лиги наций.
Эстонскому правительству известно, какие усилия Советское правительство делало в течение последних 15 лет для обеспечения сохранения границ Эстонии, причем оно опять-таки руководствовалось той же презумпцией. Из сказанного ясно, какое огромное значение Советское правительство неизменно придавало и придает сохранению полной независимости Эстонии, как и других республик Прибалтики, отвечающему не только интересам народов этих республик, но и жизненным интересам Советского Союза. Отсюда должно стать также ясно, что какие бы то ни было соглашения, добровольные или заключенные под внешним давлением, которые имели бы своим результатом хотя бы умаление или ограничение независимости и самостоятельности Эстонии, допущение в ней политического, экономического или иного господства третьего государства, предоставление ему каких-либо исключительных прав и привилегий как на территории Эстонии, так и в ее портах, признавались бы Правительством Советского Союза нетерпимыми и несовместимыми с духом названных договоров, регулирующих в настоящее время его взаимоотношения с Эстонией, и даже нарушением этих соглашений со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Настоящее