Хадсон неожиданно для Потемкина предложил Советскому правительству направить в Лондон военную делегацию для обмена мнениями с британским генштабом. Потемкин ответил, что совещания между высокими военными чинами целесообразно проводить лишь тогда, когда правительства обеих держав окончательно договорились о необходимости и возможности совместной войны против единого врага. Потемкин констатировал, что такой договоренности между Советским Союзом, Англией и Францией пока еще нет, и совершенно естественно, что Советское правительство не может спешить в таком вопросе, как созыв совещания генеральных штабов. (Это самое раннее по времени предложение провести переговоры военных миссий Англии, Франции и СССР поступило от англичан, что дает основания предположить, что уже в марте 1939 года они допускали возможность совместных военных действий против единого врага, и что у Хадсона были вполне конкретные полномочие для того, чтобы делать подобные заявления. Забегая несколько вперед, отмечу, что в августе 1939 года, перед тем, как в Москву прибыли военные миссии Англии и Франции, Молотов, по сути, подтвердил тезис Потемкина о том, что военные совещания целесообразно проводить лишь тогда, когда достигнута политическая договоренность. Молотов также заявил о том, что правительства трех стран, по сути дела, обо всем договорились, однако это не привело к заключению договора о совместных военных действиях против агрессоров. – Л.П.).
Потемкин съязвил, что Хадсону должно быть известно, что Франция, связанная с Советским Союзом договором о взаимопомощи166, не откликнулась на предложение Советского правительства созвать совещание представителей советского, чехословацкого и французского генштабов в тот тяжелый период, когда территориальной целостности и национальной независимости Чехословацкой республики грозила непосредственная опасность со стороны фашистской Германии.
Хадсон сказал Потемкину, что, по всей видимости, в отношении его визита у советского руководства существует некоторое недопонимание. По отдельным замечаниям Литвинова Хадсон сделал вывод, что его задачей в Москве считают переговоры лишь по торгово-экономическим вопросам. Хадсон решительно возражал против такого понимания его миссии. Он согласился приехать в Москву лишь для того, чтобы выяснить вопрос, намерено ли Советское правительство вести переговоры об оживлении англо-советского экономического сотрудничества, о заключении постоянного торгового договора и об общей активизации англо-советских отношений. По мнению Хадсона,