Остаётся лишь плавать рыбкой в своём аквариуме и раздумывать неизвестно о чём. Раньше, когда меня терзала бессонница, я лежал в темноте на кровати и прислушивался к боли, которая ни на минуту не прекращалась, по-хозяйски разгуливая по моему телу. Я даже загадывал, в каком месте она сейчас выскочит резким до помрачения рассудка ударом. Но сегодня этого не было.
Здорово я всё-таки придумал: убрать всё лишнее и износившееся и оставить только мозг. То, без чего человек перестаёт быть личностью. Другой вопрос – стоит ли некоторым личностям продолжать существовать и дальше после смерти, но тут я всегда отделывался дежурным штампом: каждый человек самоценен и не похож ни на кого на свете, а значит, не нам решать, давать ему шанс продолжать жизнь или нет. Мы же не боги. Удобная формула, а главное, снимает с тебя любую моральную ответственность.
Я уже насмотрелся чужих смертей – глупых и преждевременных, когда безумная жалость разрывает тебе сердце. Казалось бы, что стоило природе отпустить этому умирающему ещё какое-то время? Ведь у человека есть столько недоделанных дел, обязанностей. А сколько хороших и добрых людей он огорчит своим уходом… И ни разу даже у самых глубоких стариков я не видел в глазах радости перед неминуемой встречей со смертью. Для любого, даже самого неизлечимого больного, уход страшен. Каждый из нас заслуживает уж если не бессмертия, то хотя бы какого-то продолжения жизни – без болезней, без страданий, без боли… Или я ошибаюсь?
Эти мысли обдумывались мной уже тысячу раз, и сейчас, когда я сделал первый шаг к бессмертию, казалось бы, должны оставить меня. Рубикон перейдён. А нет – снова они со мной. И от них привычно портится настроение и начинает болеть голова… Всё никак не могу отвыкнуть называть то, что осталось от меня, головой. Но ничего, привыкну, время есть…
Слышу, как кто-то пришёл к Свете, сидящей в соседней комнате. Она ещё не спит, потому что сквозь полуоткрытую дверь проникает приглушённый свет от настольной лампы и доносится тихая музыка из приёмника.
Кто это по ночам приходит в нашу лабораторию? Я этого не знал раньше. Прислушаемся…
– Тише ты! – доносится до меня голос Светы. – Я не одна.
– А кто тут ещё может быть? – голос мужской и очень знакомый, но я пока не узнаю его хозяина. – В двенадцать-то часов ночи!
– Ну, тут у нас такие дела творятся, – мнётся Света и подходит к двери лабораторного зала. Это я вижу по лёгкой тени на стене. – Там у нас мозг шефа, который мы извлекли и сохранили. А сам шеф умер. Ты же читал некролог на стене у входа.
– Да ну! – не доверяет голос. – Мозг… Пусти посмотреть.
– Нельзя