Поэтому мальчик шел, также уныло уткнувшись в землю взглядом. Но среди грустных людей показалось веселое существо. Бело-рыжая собачка с обвислыми ушами, с вывалившимся из улыбающейся пасти языком «облизывала» свежий воздух, и поочередно глядела на проходящих мимо людей. Человеческие проблемы ей ни к чему. Собаке не надо было думать о работе, заработке… Ей важна дружеская забота и как бы набить брюхо. В проходящих людях она искала поддержку и сочувствие, но никто даже не глядел на нее. Голодные глаза пса с каждой секундой становились грустней, язык спрятался за зубами, и былое веселье сменялось печалью.
– Эй, дружок! – тихо произнес Макс, подходя к животному.
Звери его любили и поэтому часто проявляли ответную доброту и привязанность. То было необъяснимой духовной связью, но животные редко скалились на него или боялись.
– Потерялся? Иди сюда… – Макс отошел в сторонку. Пес последовал за ним. Юноша слегка присел и принялся чесать пса за ухом, на что тот ответил взаимностью. – Да ты совсем ручной! Жаль мне нельзя забрать тебя домой…. Ну, давай, что ли, угощу тебя.
Максим привстал и начал рыться в рюкзаке в поисках лакомства для пса. На его удачу внутри бокового кармашка оказалось старое печенье в упаковке, которое он забыл доесть.
– Угу, вот….
Тут резкая боль врезалась в плечо Макса. Он скрутился от нестерпимого чувства рези, которое сковало все тело. Печенье и рюкзак вывалилось из его рук, и он вместе с ними рухнул на асфальт. Зверь, стоявший рядом с Максимом, скуля, отскочил от скрючившегося мальчика, и, поджав хвост, попятился назад.
Максим никогда такого не чувствовал ранее. Это было похоже на ножевое ранение либо рану от пули. Он не испытывал на себе подобные ранения, но был уверен, что это в точности такая же боль. Парень, опираясь рукой об асфальт, держался за плечо. Тяжелое дыхание ускорялось, и капли холодного пота стекали к губам, жадно хватавшим воздух. Страх, боль, шок – все смешалось внутри Максима, и осознавать происходившее становилось тяжелей.
Вокруг проходил народ, словно не замечая мальчика. Выражение лица Максима вызывало тревогу и сострадание, но только не у проходящих мимо людей. Покрытое холодным потом лицо, испуганные глаза и растрепанные волосы мальчика терялись в толпе. Лишь некоторые люди замечали юношу, но что их останавливало? Они будто сами боялись чего-то. Будто за простое прикосновение или вопрос их может кто-то наказать. Максим искал в глазах людей сострадания, но в них читалось лишь туманное «ему помогут»…
Вдруг сквозь силуэты пробегающих мимо людей он поймал взгляд пожилой женщины, которая озадаченно, смотрела