– Ох, боюсь. Всё, уезжаем квасить.
– Очень правильно, давай скорее, извелась я вся, страдаю прямо… Да, а кстати, не напиться нынче нам с тобой никак нельзя.
– Чего же?
– День рождения сегодня, Саша, предприятия, что вы создали с кочегаром с эскадрильи третьей, то бишь с Шуховым.
– Да ну?!
– А вспомни. Очень кстати он сегодня был бы.
– Нет, душа, его, – ответил Саша, – аж в Хохляндии сейчас. Регламент на заводе самолёт проходит после тысячи часов налёта. Послезавтра возвратиться должен, напиваться нам одним сегодня.
– Это плохо. Ну да делать что же? – согласилась с ним душа и смолкла.
А Сашуля на портрет ещё раз поглядел, откуда зрил Дзержинский, и затем из кабинета вышел. За собою дверь прикрыл и снова пластилином опечатал тем же да на выход пошагал из штаба.
Вдруг откуда ни возьмись навстречу из ТЭЧи сексот – сотрудник тайный, лейтенант старшой идёт Хлопушкин. Нету рядом никого. Доносчик поздоровался, кивнув, и бегло нашептал скороговоркой Саше:
– Слух пошёл: из эскадрильи третьей кочегар дал технарю дрянь выпить, и тот было не откинул кони. До сих пор лежит в санчасти нашей. У начальства же совсем другая вроде версия. Считают, будто отравился сам палёной водкой, в магазине приобрёл какую.
Удивился особист, волнуясь, на сексота поглядел: «Ну надо ж! Годовщина, почитай, работы без задоринки-сучка, и вот нам удивительный какой подарок преподносит вдруг судьба-индейка».
Но расспрашивать не стал сексота тут же в штабе особист, а тихо, незаметно прошептал, как профи:
– Загляни ко мне давай-ка завтра вечерком, как раз работы после. Буду ждать, а вот сегодня занят.
И расстались, разошлись, как будто два разведчика с великим стажем, и никто их не заметил, стрелки.
И мулило душу пусть, хотя и всеми фибрами гнала до змия, до зелёного дружка, однако Саша хмуро на злодейку глянул и вдобавок погрозил сурово: «Водка – водкою, а дело – делом».
И направился в санчасть Сашуля, на отравленного глянуть чтобы.
Встретил фельдшер толстозадый Вася.
– Приболели, Александр Иваныч?
– Нет, Василий, я как раз по делу. Где отравленный?
– А кто?
– Не знаешь? Что, отравленные есть другие?
– Нет.
– Чего ж тогда мне мОзги пудришь?
– Голоконь. В седьмой лежит палате.
– А к чему тогда вопрос дурацкий?
– Для порядка, – не смутился Вася. – И потом, для разговора тоже, посещаете вы нас нечасто, потому поговорить охота.
Улыбнулся особист.
– Ну ладно. Проводи, потом оставь, Василий.
– С удовольствием. Прошу, пройдёмте.
И пошли, а у палаты нужной фельдшер бегло показал на номер да ушёл, как и просил Сашуля. Останавливал соблазн подслушать интересный разговор, что прямо к двери фельдшера тянул за уши. Только страх разоблаченья