– В ту ночь… Мм, в ту последнюю ночь я встретила в больнице… Карлоса Риваса – Карла. Он… специалист по ожогам.
Схватив пакет молока, он открыл его длинными пальцами. Я заметила красное пятно, похожее на чернила, на внутренней стороне указательного пальца. Он протянул мне молоко, и я продолжила.
– Он женат на Розе. Она кардиохирург. Они оба… работали в больнице, и, думаю, органы опеки сказали им, что я… немая или что со мной что-то не так.
Райдер нахмурился.
– Ты не немая. И ты в полном порядке. Ты чертовски сообразительная. Выброси из головы все это дерьмо.
Я пожала плечами.
– Они часто навещали меня после того, как я… стала говорить с ними. – Сжав губы, я подцепила большой кусок пеперони. – Когда я проснулась после операции, я… спрашивала о тебе. Спрашивала у Карла.
Тогда впервые за долгие годы я заговорила с посторонним.
Парень резко повернул ко мне голову, и его глаза зажглись золотом.
– Я действительно искал тебя, Мэллори. Как я уже говорил, первым делом я отправился в окружную больницу. Никто так и не сказал мне, где ты. Только… – У него вырвался тяжелый вздох. – Только сказали, что ты не вернешься.
– Я хотела… я искала возможность увидеть тебя. Я все время спрашивала, но… – Что могла сделать испуганная и забитая девчонка? – А что случилось с тобой?
Райдер насупил брови.
– Меня отправили в приют. – Он замолчал и уперся взглядом в остатки пиццы. – Но ведь твоя история на этом не закончилась? Расскажи, что было дальше.
У меня сжалось сердце, и я протянула ему ломтик пеперони. Его губы дрогнули в легкой улыбке.
– Я пробыла недолго в больнице, а потом… меня тоже отправили в приют.
– В какой?
Разговор с ним приносил мне долгожданное облегчение. С каждой секундой я чувствовала себя все более уверенно.
– Возле Гавани… неподалеку от больницы. Карл и Роза… они навещали меня, и в конце концов им удалось взять меня на воспитание.
Его глаза расширились, и кусок пиццы завис на полпути ко рту.
– Тебя удочерили врачи?
Я напряглась, ожидая, что вот сейчас он возмутится такой несправедливостью. Я же ничего не знала о том, как сложилась его судьба. Что, если он до сих пор жил в приюте… или того хуже, потому что с такими, как мы, бывало всякое. Чувство вины по-прежнему подтачивало меня. Я кивнула.
Райдер бросил пиццу на тарелку, и его плечи расслабились, а рот приоткрылся.
– Черт, Мэллори, я так… Что, правда, врачи? Это же здорово! – Когда он посмотрел на меня, я увидела облегчение в его взгляде, и мне стало интересно, как он представлял себе мою жизнь все это время. – Они действительно заботятся о тебе, да?
Я кивнула, подковырнула еще один кусочек пеперони, и наши пальцы соприкоснулись, когда он потянулся за колбасой. Меня как будто опять ударило током. Я не помнила, чтобы его прикосновения когда-нибудь вызывали во мне такую реакцию, но она определенно нравилась