он приближался к цели. Едва касаясь пальцами моего тела, Игорь расстегнул молнию на платье и, покрывая легкими поцелуями шею, стал спускаться губами следом за сползающей тканью, скользя по плечам и груди… Мой страх постепенно улетучился, стеснение исчезло, и тело стало отзываться на ласки. Аккуратно и неторопливо он освободил меня от одежды, и мы опустились на постель. Не отводя взгляда, Игорь взял мою ладонь и положил себе на грудь. Я приняла это молчаливое приглашение и стала робко расстёгивать на нем рубашку. Мои прикосновения к его пылающей коже неизменно вызывали дрожь, которую я ощущала всем телом. Добравшись до брюк, я неожиданно смутилась, но мягкая улыбка, возникшая на его лице, подействовала ободряюще, и я продолжила. Внезапно я поймала себя на мысли, что звук и вид расстёгивающегося ремня безумно заводит! Кто бы мог подумать… Я вдруг почувствовала приятное тепло внизу живота, губы приоткрылись, глаза распахнулись, дыхание стало частым и поверхностным. Видимо, от опытного взгляда Игоря не ускользнуло изменение в моем поведении – он внезапно привлек меня к себе и, возбужденно целуя, со всей нежностью и настойчивостью, на какую только был способен, положил на кровать. Его руки исследовали мое тело, заставляя стремиться навстречу этим прикосновениями. Новое, неизведанное и непонятное ощущение, желание задержаться подольше под его искусными пальцами разжигало во мне безумное пламя, рвущееся изнутри. Не переставая осыпать поцелуями мое тело, Игорь взял небольшую подушку и положил мне под бедра. На удивленный взгляд он уверенно пояснил:
– Так будет удобно и менее болезненно – я почитал.
Мне вдруг невыносимо захотелось улыбнуться: «Он почитал, академик. А как насчет опыта? Судя по слухам, с опытом проблем нет, но слухи одно, а реальность – другое. Хотя, помню их треп с парнями, когда он заметил, что с девственницами дела не имел. Что ж, хоть в чем-то я у него буду первая. И такая неожиданная забота о моих ощущениях, несомненно, радует…»
Эти размышления прервал страстный требовательный поцелуй. Все сомнения насчет его опытности развеялись с первых движений – этот парень знал, что, куда и как; знали свое дело его тело, руки, губы и язык…
Стараниями Игоря мне практически не было больно, да и крови, про которую все говорят, тоже было совсем мало. Что касается ощущений, то они легко уложились в два предложения: «И это все? Непонятно, странно, не особо приятно, фигня какая-то, этот ваш секс».
Одно только маленькое, но очень важное упущение – мы не предохранялись. Он просто выплеснул все мне на живот, потом аккуратно стер полотенцем, отнес меня в ванную, помыл, вытер – в общем, нянькался со мной, как с младенцем. Несмотря на всю эту трогательную заботу, факт случившегося меня не обрадовал, и я довольно резко спросила:
– Какого хрена, Игорь, где презерватив?
– Порвался в процессе, а он у меня был один.
– Почему один, и почему ты не остановился?
– Остановиться?
