– Лежат, ваше-ство в поле, потому нас двое, а их трое…
– Ну так что же?
– Потому мы их и прикокошили… Иначе никак было взять их неспособно.
Убитые оказались действительно японцами.
В pendant к этому ещё в сибирском поезде мне передавали упорный слух, что под мостом через Волгу был пойман японский шпион, переодетый монахиней.
Монахиня эта будто бы бродила под мостом на берегу и всё всматриваясь в устои.
Это заметили сторожа.
– Что ты тут, матушка, всё бродишь, шла бы своей дорогою.
Монахиня ответила ломаным русским языком.
Сторожей взяло сомнение.
Они схватили её и привели в сторожку, где она и оказалась переодетым японцем.
Этим объясняют усиленную охрану в настоящее время волжского моста.
Есть ли в этих рассказах правда, или же они являются плодом возбуждённой военным временем фантазии – неизвестно!
Относительно первого я не смею сомневаться в правдивости моего собеседника.
Во всяком случае, за что купил, за то и продаю!
Беседа с г-ном Котовым была интересна тем, что он был в Порт-Артуре с двадцатых чисел февраля по двадцатые числа марта.
При нём была бомбардировка 9 марта.
В самый город, по его словам, японские снаряды залетали редко, да и фортам они мало вредили.
– В городе, – сказал он, – жизнь текла по прежнему… Порт-артурцы точно привыкли к бомбардировкам. Тем более, что в это время был большой подъём духа – прибыл С. О. Макаров, так трагически погибший 30 марта. На него возлагались большие надежды… Он вдохнул дух отваги даже в мирных обывателей. Бомбардировка 9 марта не произвела на них никакого впечатления… В городе было обычное движение… Я как раз в это время ехал на «рикше»[3] по главной улице, когда послышались залпы из японских орудий…
Таков рассказ г-на Котова.
Подъезжаем к Петровскому заводу – по дороге на линии много рабочих-китайцев и ещё более бурят, отличающихся от первых маленькими и тонкими косами.
VI. При свете лесных пожаров
Действительно, великий Сибирский путь!
Никакие его описания, как бы талантливо и картинно они ни были сделаны, не могут передать того впечатления, которое производит он на путешественника.
Вот действительно гигантская работа!
Этот железный путь, проложенный в гранитном коридоре Яблонового хребта, которым мы следовали сегодня – труд если не физических, то нравственных великанов – торжество техники и пиротехники.
Между станциями Сохондо и Яблоновой входим в туннель, над которым красуется надпись «К великому океану».
Туннель невелик, он короче севатопольского, и над выходным его отверстием читаем надпись «К Атлантическому океану».
Посредине, между этими станциями самая высшая точка пути, а вместе с тем и кульминационный пункт могущества России, раскинувшейся на протяжении между двумя океанами.
Чувствуешь какой-то необычайный подъём духа, силу и бодрость.
Ты и великая,