– Вы простудитесь, – сказал он. У него был низкий голос, как у взрослого мужчины, и он сильно вырос за последние два года.
– Нет, – коротко ответила я, не двигаясь с места. Возможно, из чувства протеста. Мы помолчали.
– Охотитесь за браконьерами? – почему-то спросила я.
– Вроде того, – ответил он протяжным и медлительным выговором уроженца долин. – Ведь за девушками не станешь ухаживать с собакой и ружьем, не правда ли, мисс Беатрис?
– Вам, вообще-то, рано думать об ухаживании, – назидательно сказала я. – Вы не старше меня.
– Тем не менее мне это приходит на ум, – заявил он. – Мне нравится мечтать о нежной, ласковой девушке, когда ночью я брожу один в лесу. Я не слишком юн для ухаживания, мисс Беатрис. Действительно, мы одного возраста, но девушки пятнадцати лет тоже ведь думают о любви и поцелуях теплой летней ночью?
Его темные глаза не отрываясь смотрели на меня, и это мне нравилось; казалось, я испытывала какое-то странное сожаление оттого, что нахожусь так высоко от него, в полной безопасности.
– Леди, конечно, нет, – заявила я твердо в ответ на его вопрос. – Что же касается деревенских девушек, то у них, я думаю, есть занятия поважнее, чем думать о вас.
Ральф вздохнул. Наступила тишина. Его собака зевнула и улеглась у его ног. Он опустил голову и уставился в землю. Я всем сердцем хотела, чтобы он опять посмотрел на меня тем странным горячим взглядом. Я уже жалела, что говорила о себе как о леди, напоминая ему, что он простолюдин. Я не знала, что и сказать, горько раскаивалась в своем высокомерии. Но тут Ральф, переступив с ноги на ногу, перекинул ружье через плечо. Несмотря на темноту, было видно, что он улыбается и совсем не нуждается в моих сожалениях.
– Я полагаю, – медленно произнес он, – что между леди и деревенской девушкой нет никакой разницы, если имеешь дело с ними на сеновале или в лесу. Кроме того, – продолжал он, – мне кажется, если вы в пятнадцать лет чувствуете себя взрослой, то я и подавно. – Помолчав, он добавил: – Моя леди. – Голос его был наполнен лаской.
Я онемела от негодования, и, пока искала слова для ответа, Ральф свистнул собаке, которая следовала за ним подобно тени, повернулся и ушел, даже не попрощавшись. Он вел себя как хозяин на нашей земле, он шел гордо, как господин. Я была ошеломлена этой дерзостью. Затем, охваченная порывом гнева, я решила пожаловаться моему отцу, чтобы он велел отстегать Ральфа. Но на полпути остановилась. Не могла понять почему, но мне вовсе не хотелось, чтобы его отстегали либо выслали из Вайдекра. Он должен быть наказан, но не моим отцом. Я сама найду способ стереть эту дерзкую улыбку с его лица. Я бросилась в постель, строя планы мщения. Спать я не могла. Сердце громко стучало. Я была даже удивлена, что он вызвал во мне такой гнев.
Но к утру я совсем забыла о Ральфе. Совершенно. Однако, оседлав лошадь, я неожиданно поскакала в направлении его дома. Я знала, что он всю ночь стережет в лесу браконьеров, а значит, сейчас он отсыпается