После часового перерыва «на обед и отдых» они работали до 17.00. Обратно до лагеря, которых находился на расстоянии двух километров, заключенные шли пешком. Эти колонны в лагерь были плачевным зрелищем. Охранники свирепствовали как дикие звери, и тех, кто от истощения не мог идти, стегали плетьми. Те, кто еще держался на ногах, помогали остальным».
Мы видим, что между этими свидетельскими показаниями имеются незначительные расхождения в указании длительности рабочего дня. Возможно, была такая разница между дорожными работами и работой в каменоломне. Из других источников также известно, что немцы давали небольшие поблажки – так, например, кусочек хлеба – тем, кто был занят на особо тяжелой работе.
ЕДА И ОДЕЖДА:
Как мы видели выше, заключенные проводили целый день без еды или получали один кусочек хлеба. Целый ряд других свидетельских показаний также говорит о том, что югославы получали очень мало еды:
Е. Е., возраст – 16 лет, проживающий в г. Карашок, был допрошен в конторе ленсмана 7 мая 1946 г., ознакомлен с материалами дела, осознал свою ответственность как свидетеля и дал добровольно следующие показания:
«Я могу назвать еще один эпизод, когда охранники развлекались, заставляя сербов драться из-за куска хлеба. Перед пекарней Исаксена постоянно работали сербы, и им выбрасывали старый хлеб. За этот кусок хлеба они дрались друг с другом. На один кусочек хлеба могла броситься целая куча заключенных. Когда кому-то все же удавалось заполучить этот кусок, и он пытался его съесть, остальные бросались на него и пытались отобрать. Еду бросали не для того, чтобы накормить несчастных, а чтобы развлечься таким образом».
Или еще один пример: F. F., возраст 48 лет, проживающий в г. Карашок, был допрошен в конторе ленсмана 26 апреля 1946 г., ознакомлен с материалами дела, осознал свою ответственность как свидетеля и дал добровольно следующие показания:
«Сербы, которых я видел, были тощими и жалкими. Одежды на них почти никакой не было, головные уборы мало у кого были, и если были – не соответствовали климату. Не будет преувеличением сказать, что на них были сплошные лохмотья, и сплошь и рядом видны были голая рука или нога.
Обуви у них не было. В сильный мороз они шли босяком, завернув ноги в куски мешковины. На руках тоже ничего не было. Я полагаю, что у них не было и возможности как следует помыться и привести себя в порядок. Все, кого я видел, были небритыми и грязными. Но я не думаю, что причиной этого была их нечистоплотность, ведь среди них был врач, насколько я слышал.
Весь сербский лагерь был позорным пятном для всего церковного прихода, и здесь все знали, в каких условиях они живут и как с ними обходятся».
G. G., возраст 40 лет, проживающий в г. Карашок, был допрошен в конторе ленсмана 29 апреля 1946 г., ознакомлен с материалами дела, осознал свою ответственность как свидетеля и дал добровольно следующие показания:
«Как-то раз мы с одним парнем спрятали еду в поленнице. Ее нашли четверо сербов. Еды там было на одного