По мере удаления от столицы поселки стали встречаться все реже. Их сменили живописные холмы с не менее живописными зелеными рощами. Но Анна недолго любовалась окружающей природой. Скоро стемнело, и смотреть стало не на что. Хорошо хоть встречные машины не слепили своими фарами. Анна закрыла глаза и под мерное ворчание движка и доносящийся из автомагнитолы ночной блюз вскоре уснула.
Когда она вновь открыла глаза, вокруг было уже светло. Машина ехала по узким городским улочкам. Анна спросонок потянулась.
– Где мы?
– В Приштине, – улыбнулся в ответ Соболь. – С добрым утром, штурман!
– Почему штурман? – удивилась Анна.
– Возьми в бардачке карту города и посмотри, где нам сворачивать, – объяснил он.
Анна зевнула, потом потерла переносицу, прогоняя дремоту, после чего все-таки достала карту.
– Мы сейчас где? – уточнила она.
Соболь сбросил газ и скосил глаза на карту, чтобы указать ей местоположение, но его помощь не понадобилась. Анна уже сама прочитала промелькнувшее на фасаде название улицы.
– Через два квартала налево, – сориентировавшись, сообщила она.
Площадь, где располагалось российское консульство, они отыскали без труда. Даже спустя несколько дней после взрыва обрушившееся здание дипмиссии выглядело жутко. Спасатели успели разобрать завалы, и обнажившиеся после обрушения фасада плиты межэтажных перекрытий напоминали торчащие наружу кости скелета. Но над уцелевшей частью здания все равно развевался российский триколор, указывая на то, что работа дипмиссии по-прежнему продолжается. Еще один флаг Анна увидела на опорном столбе въездных ворот. Сами ворота сорвало взрывом, и сейчас вместо них был установлен временный шлагбаум. Консульство еще не открылось, и когда Соболь остановил рядом машину, охраняющий въезд полицейский в бронежилете и каске нетерпеливо махнул жезлом – проезжай. Им пока нечего было делать в консульстве, поэтому Соболь беспрекословно подчинился, направив машину к расположенной напротив гостинице.
В столь ранний час постояльцев видно не было, но хозяйка гостиницы, сухощавая, элегантно одетая женщина лет сорока с лицом классной дамы, оказалась на месте. Она сидела за стойкой, углубившись в изучение каких-то бумаг, но когда висящий над дверью колокольчик мелодичным звоном известил о появлении гостей, сейчас же подняла на вошедших приветливый взгляд. Взяв на себя роль старшей телевизионной группы, Анна первой подошла к ней, назвала вписанную в служебный паспорт фамилию и сообщила, что для нее с оператором должен быть забронирован номер.
Улыбка