Как показало дальнейшее обследование, сотрясением мозга дело и ограничилось. Очаговая неврологическая симптоматика полностью отсутствовала. Что касается ретроградной амнезии – этот симптом был в числе классической триады при диагностике сотрясения, и особого беспокойства у Истомина не вызвал. Потеря памяти при травмах подобного рода – явление часто встречающееся и весьма кратковременное, длящееся от нескольких минут до нескольких часов. Обезболивающие и седативные средства, период спокойного сна, повторный осмотр – и можно уже не волноваться. Два-три дня стационарного наблюдения, после чего – выписка домой с наилучшими пожеланиями и стандартным больничным листом.
Пациентку привезли вечером. Смена Истомина как раз заканчивалась, и он распрощался с ней до утра. Оказавшись вне пределов больницы, и думать забыл об этой Инге Петровой. Случай вполне рядовой, ничем не примечательный…
А утром, зацепив одним глазом кадры из местных новостей по телевизору, застыл перед экраном, как вкопанный. Теперь-то он понял, что означали слова дежурного врача «скорой», побывавшего на месте происшествия и увидевшего все своими глазами. И в очередной раз поймал себя на мысли о существовании высшей силы. Да, девчонка, определенно, была на хорошем счету в небесной канцелярии – по идее, в девяноста девяти случаях из ста в подобной ситуации от нее не осталось бы даже трупа. Машина, за рулем которой она сидела, сгорела дотла. Превратилась в груду черного, обуглившегося, металла. Машина горела почти два часа адовым пламенем. А ее, девчонку, каким-то чудом выбросило в кювет. Каким-то чудом…
Истомин вздохнул и мысленно перекрестился. В бога Игорь Валерьевич Истомин, воспитанный в семье несгибаемых и убежденных атеистов, не верил с самого детства. Но иногда ничего другого не оставалось. Медицина, как это ни парадоксально, в определенный момент жизни и привела его к мысли о боге. К мысли о существовании несуществующего бога. За годы его работы в клинике бог доказывал Истомину факт своего бытия не один десяток раз. Впрочем, хватило бы и одного. С тех пор, как двадцать лет назад в его практике имел место случай совершенно необъяснимого с точки зрения медицины выздоровления пациента, он никогда не забывал мысленно перекреститься перед операцией.
Сейчас Инга Петрова лежала на больничной койке и молча смотрела в потолок. Состояние пациентки было вполне удовлетворительным и почти соответствовало норме. В пределах нормы было артериальное давление, пульс, дыхание и температура тела.
Вне пределов нормы был только один показатель.
И это смущало Истомина. Спустя двенадцать часов