Он вскочил со стула и от души стиснул крепкую ладонь Егорова.
Дождавшись семи вечера, Вероника снова позвонила Астахову. Очевидно, за день он так ничего и не придумал, потому что пригласил ее в телецентр. Это было лучше всего. У себя в студии Астахов хранил массу рабочих материалов: всевозможных интервью, репортажей, вплоть до узкоспециальных, некогда секретных записей, бог весть как полученных им в военных и прочих архивах, для уже выпущенных и еще только готовящихся к выпуску передач, среди которых вполне могли оказаться и материалы, касающиеся проблемы компьютерного терроризма. Во всяком случае Вероника очень на это надеялась.
Точно к оговоренному сроку она подъехала в телецентр, но вопреки ожиданию восседающие за стойкой вестибюля охранники внутрь ее не пустили, объявив, что пропуск на ее имя никто не заказывал. Разозлившись на Астахова за его забывчивость, Вероника снова набрала его номер.
– А, это ты, Ничка, уже подъехала? – как ни в чем не бывало ответил тот. – Ну, подожди минуту, я сейчас спущусь.
Ждать пришлось не минуту, а добрых полчаса, пока, наконец, звезда телеканала Максим Астахов не соизволил выйти к ней. Он издалека окинул критическим взглядом ожидающую его девушку и, видимо, остался доволен результатом осмотра, потому что, подойдя ближе, по-хозяйски обнял Веронику за плечи и чмокнул ее в щеку.
– Привет, Ничка. Клево выглядишь.
От такого проявления чувств какая-нибудь из многочисленных поклонниц Астахова наверняка завизжала бы от восторга. Веронике же захотелось сбросить его руку со своих плеч, оттолкнуть Астахова, развернуться и уйти, чтобы больше никогда его не видеть, но вместо этого приходилось улыбаться и терпеть.
– Ты тоже, – произнесла она в ответ, продемонстрировав ему ряд ровных жемчужных зубов.
– Ну что, куда двинем? – поинтересовался он, тесня девушку к выходу. – Ты не голодна? А я, знаешь, чертовски жрать хочу. Поехали, тут неподалеку есть один клевый барчик.
– А как же интервью? – растерялась Вероника. – Ты же обещал поговорить.
– Ну, так там и поговорим. Давай, Ничка, двигай. Шевели ножками.
Пришлось подчиниться. Увлекаемая Астаховым Вероника вышла во внутренний двор, заставленный по периметру автомобилями. Астахов подвел ее к серебристому внедорожнику «БМВ Х5» и, сняв машину с сигнализации, проворно забрался за руль.
– Ну а ты что встала? Давай ныряй, – скомандовал он застывшей возле машины девушке и кивком головы указал на соседнее сиденье.
Вежливость и элементарная предупредительность всегда были чужды Астахову. Проглотив очередную обиду, Вероника обошла машину, сама открыла дверь и уселась на пассажирское сиденье.
Внутри комфортабельный баварский внедорожник выглядел даже шикарнее, чем снаружи. Кожаный салон, удобные эргономичные сиденья, многофункциональная приборная панель с многочисленными кнопками управления и мерцающим голубоватым светом индикатором встроенного проигрывателя компакт-дисков. «Осталось только поменять