Пока Сайдаков и Чагин с интересом изучали содержимое сумок, Георгий Псарев аккуратно снял с плеча вещевой мешок. В мешке находились двадцать пять двухсотграммовых шашек пластиковой взрывчатки и капсульные взрыватели к ним. Взрывчатка была специализацией Георгия Псарева, и он не собирался ее никому показывать. Но и другого оружия оказалось вполне достаточно, чтобы произвести впечатление на остальных членов группы. При виде разложенного на полу оружия и снаряжения Сайдаков удивленно присвистнул.
– Я вижу, сообщения западных средств информации о якобы повсеместном нищенстве жителей Чечни сильно преувеличены. Откуда такое великолепие? – спросил он, переводя взгляд с Мордасова на Псарева.
– В Бамуте прекрасный тренировочный лагерь. Он хорошо снабжается, – ответил Псарев на вопрос Сайдакова. – За хорошие деньги здесь можно найти практически все.
– Да, но лазерные дальномеры – это не шутка. – Как снайпер-профессионал, Сайдаков не мог не оценить полезность данного приспособления.
– Кое-что здесь действительно имеется только в единственном экземпляре. Но я в Бамуте уже несколько месяцев и знаю, к кому нужно обратиться, – пояснил Псарев.
Пока Псарев объяснял Сайдакову, как им удалось найти необходимое оружие и снаряжение, Мордасов вытащил из одной из сумок небольшой, но тяжелый холщовый мешок. Там оказались осколочные гранаты: восемь ручных гранат «Ф-1» и двенадцать гранат «ВОГ-25» для подствольных гранатометов. Мордасов выбрал одну из этих гранат и, продемонстрировав ее своим бойцам, сказал:
– На всякий случай напоминаю: при стрельбе из гранатометов глушители с автоматов надо снимать. Иначе при выстреле граната заденет глушитель, тогда все. У «ВОГ-25» радиус сплошного поражения десять метров. При взрыве ее осколки из неудачного стрелка сделают решето.
Псарев и Чагин понятливо кивнули. По количеству автоматов и подствольных гранатометов они поняли, что это оружие предназначается именно для них и их командира Степана Мордасова. Снайперу Кириллу Сайдакову соответственно предназначались обе снайперские винтовки. – Жаль, «бесшумку» достали только одну.
С этими словами Мордасов вытащил из-за пояса макаровский «ПБ»[5] и протянул его Псареву.
– А ты? – удивленно спросил Псарев, принимая от него пистолет.
– У меня свой, – сказал