– Не… – сказал капитан и покачал пальцем. – Не-е… В бога – никогда! Не имею!.. И ты! Молчи…
– Я знаю… – сказал Иван, надевая кепку. – Знаю… Она ждет – да. Да! Такая! Темная ночь!.. Тогда пожалуйста, пару раз по морде – и все в порядке… Ты где служил?
– Я? – капитан поднял голову и сосредоточенно посмотрел на Ивана. – А г-где мы находимся?
– В «Лондоне».
– Где? Как? – капитан хлопнул себя по карманам гимнастерки и, успокоившись, быстро огляделся исподлобья. – Давно?
– На Восьмой линии мы находимся, – сказал Иван. – Чего мне делать-то сейчас?
Капитан глубоко вздохнул.
– Чего?.. Чего… – сказал он. – Ехать тебе надо… в Кунгур. Не верю я тебе, ни одному слову… Полуэктов? Полуэктов… Иван? Иван… И – все. И умрешь Полуэктовым. И не докажешь…
Поезд «Москва-Хабаровск» давно скрылся, платформа опустела. В телеграмме Иван не написал номер вагона. Одна женщина прошла мимо него раз, другой…
– Анна Степановна? – спросил Иван.
Она остановилась.
– Не узнаешь, Анна Степановна? – сказал Иван и вздохнул: – Елки-палки…
– А… Иван? – спросила Анна Степановна.
– Я – Иван. Я Иван. Я Михайлович. И Полуэктов я. Похож?
– Да разве…
– Когда видела-то последний раз?
– В госпитале…
– В госпитале… Десять лет ждут, потом пишут. В Ленинграде Полуэктовых полторы тыщи человек!.. Едь сюда за свои деньги!
– Да я-то откуда…
– Откуда! А я – оттуда! – Иван показал пальцем на запад. – Все оттуда же!.. Жена осталась, детей двое! Ты вот едь да им расскажи, что я – это не я!..
– Ну, хватит, – нахмурилась Анна Степановна. – Разорался. Без тебя тошно.
– Тошно ей! – наконец-то Иван почувствовал себя полностью в своем праве. – Люди в бой ходили за Родину, а они в койках прыгали!
– Да замолчишь ты? – тихо сказала Анна Степановна. – Черт безногий.
– Полуэктов! – уже тише продолжал Иван. – Значит, был бы Перепелкин, тогда все в порядке. А Полуэктова можно!.. У Полуэктова деньги есть на Урал кататься и обратно! Что мне теперь, справку брать в исполкоме?.. Только она ей, этой справке… Что теперь?..
– Откуда я знаю? – сказала Анна Степановна и вздохнула. – Конечно, если сам не искал, то что ж… Скорей – погиб… А тебе-то что? Завтра домой поедешь.
– Куда я поеду – завтра? Там такая… О-ох, мать честная, – вздохнул Иван. – Гостиницу, что ли, показала бы.
– Да у меня переночуешь, – печально сказала Анна Степановна.
Начался дождь.
Так они и двинулись по дождю берегом реки. Иван от нечего делать и чтобы было, что потом рассказать об Урале, спросил, как называется речка и чем занимается население. Анна Степановна на первый вопрос ответила коротко «Сылва», а на второй и отвечать не стала. Она была без косынки, дождь заливал ее лицо. Она отводила иногда ладонью мокрые волосы, ногти были розовые, чистые. Иван видел, как темнеет, набирая воду, ее