– Сынок, ну зачем он мне нужен? Сами бы вернулись целыми и невредимыми, – шмыгая носом, утихла мать. – Лишь бы с вами ничего не случилось.
– Не волнуйся, мам. Что с нами будет? – весело подмигнул Мишка.
– Не боись, мать! – весело хохотнул Яков.
Анна всхлипнула и отстранилась от сыновей. Вдруг, спохватившись, полезла она в свой холщовый мешок, достала оттуда два куска мыла и протянула их сыновьям. В этот момент к ним подошел Сергей, которого незамедлительно тоже одарили добрым бруском.
– Зачем это нам, теть Ань? – недоумевающе спросил Сергей.
– Бери-бери. Помоетесь там. Свое роднее, чем казенное, – стала, не торопясь, разъяснять Анна.
Затем, повернувшись к Ольге, она попросила:
– Помоги раздать и это.
Анна протянула мешок, полный даренного соседями на свадьбу хозяйственного мыла.
– Может, стоит это продать в деревне? – шепотом предложила Ольга.
– Кому продать? – Анна удивленно окинула взглядом молодую невестку. – Раздавай! Так надо!
Еще какое-то время люди прощались, обещая друг другу вернуться живыми, обязательно дождаться и любить вечно, но пронзительный свист паровоза оборвал узы объятий. Каждый пытался остановить это мгновение, к которому постоянно будет возвращать их спасительная память. Для всех собравшихся на вокзале этот миг станет хлебом в голодный день, надеждой на то, что завтра все вернется на круги своя. Последний гудок паровоза, прощальные слова, улыбка и любимый голос… А для кого-то последние в жизни…
Нестройно оборвав на середине музыку, музыканты военного оркестра положили инструменты на землю и, прощаясь с дирижером, поднялись в вагоны. Он проводил взглядом свой коллектив и, когда в вагоне скрылся последний музыкант, без сил опустился на колени среди разбросанных на земле инструментов. Закрыв лицо руками, не в силах сдержать слез, он беззвучно заплакал.
В пустой тишине над вокзалом с новой силой раздались рев и крики. Тяжелые, будто каменные глыбы, посыпались на перрон слова:
«Если родится мальчик, назови его моим именем», «Ничего не бойся», «За мать не переживай»…
– Я тебя люблю! – что было сил кричала вслед уходящему вагону Маргарита.
Весь вокзал покрылся частоколом протянутых на прощание женских рук. Состав медленно, словно подводная лодка, проплыл сквозь океан колышущихся платков и утонул вдали в поле ярких подсолнухов.
Опустевшая деревня теперь больше напоминала женский монастырь. Из мужиков в деревне оставались только старики, чья работа в тылу была полезней их присутствия на передовой, и дети. Среди них оказался и колхозный фельдшер Виктор, который все это время стоял в сторонке и не сводил глаз с Маргариты. Наконец, дождавшись, когда состав скрылся из виду, он, протискиваясь сквозь толпу женщин, стал продвигаться к Маргарите.
– Кого провожаем? – услышала она вдруг чей-то сипловатый