Если ты спустишься[107] к озеру Маат,
Ты пойдешь по нему под парусом при ветре.
Середина твоего паруса не прорвется
И лодку не выбросит на берег.
Не повредится мачта,
Не сломаются реи.
Не разобьется лодка, когда подойдешь к берегу,
Не оттолкнут тебя волны обратно на глубину.
Не будешь ведать ты опасностей, какими грозит река.
По египетским представлениям, порядок в стране и во вселенной – он же Маат – зиждется на личной нравственности каждого, от крестьянина до царя. В цитируемой повести Хунануп говорит приближенному фараона, что порядок в Египте зависит от того, насколько справедливо будет рассмотрено и решено его дело. Довольный речью Хунанупа, фараон велит Ренси притворно не обращать внимания на поселянина и тем самым дать фараону насладиться его красноречием. В течение девяти встреч Хунануп регулярно обращается к метафорам, связанным с судоходством. «Гляди, я плыву без лодки, – говорит он Ренси. – Ты, тихая гавань для всех тонущих, / Спаси того, кто потерпел кораблекрушение». И затем он клеймит Ренси за то, что тот – «Как город без правителя, / Как народ без вождя, / Как корабль без кормчего». Подобным же образом пять столетий спустя биографическая надпись, относящаяся к одному из чиновников Нового царства, сравнивает царицу Хатшепсут с причальными канатами, удерживающими государство-корабль в стремительном течении Нила. «Она – носовой канат юга,[108] причальный столб южан, надежный трос севера».
Красочное сравнение царства с кораблем, к которому прибег поселянин из повести, – самый ранний пример почти универсальной метафоры государства как корабля.[109] Аналогия легка для понимания, поскольку и корабль, и государство – самодостаточные сущности, управляемые главной командной фигурой, так что эта фигура речи стала употребляться и применительно к другим явлениям и даже ко всей планете.
«По морю страны бога»
При всех природных ресурсах, которыми обладала египетская земля, египтяне не пренебрегали внешней торговлей. Как ни изобиловали каменоломнями области выше Асуана, земли южнее первого порога всегда были небезопасны. Надпись, относящаяся к жизни Уни – чиновника периода шестой династии, – говорит нам о двух путешествиях в эти земли за гранитом для пирамиды Меренры. В первом путешествии караван состоял из шести барж, трех буксиров, трех вспомогательных судов и «только одного боевого корабля.[110] Никогда во времена царей не посещались Ибхет и Элефантина всего