– Что он опять натворил? – Сергей указал полковнику на кресло. – Здравствуй, располагайся.
– А-а, – Воротов махнул рукой. – Донжуан объявился… Решил рождаемость в Галактике повысить. В меру скромных сил. От Земли до Грации мишени в юбках наметил и теперь их обрабатывает.
– Не зря, значит, слетал в Пояс Освоения? – Князь усмехнулся. – Новую подружку «освоил»? А как же Катерина?
– О том и речь, – Воротов одарил Горохова убийственным взглядом. – Не успела одна округлиться как следует, а он уже вторую пользует. Кобель…
– Моя вина, – продолжая улыбаться, сказал Великий Князь. – Это же я его на Грацию послал.
– Но вы же не приказывали ему там девок окучивать! Можно подумать, тут с ними дефицит! Нам специалистов не хватает, а девок… Этого-то добра полна горница.
– Что верно, то верно…
– А я и предлагаю, – осмелев, встрял Горохов. – Мужскому населению надо вольную дать. Иначе половина барышень так в девках и пропадет, товар-то скоропортящийся. А нам народонаселение надо восстанавливать!
– Помолчи, – Преображенский поморщился. – Тебе и таким, как ты, только дай вольную, потом не разберешь, кто кому родней приходится. Так кровей намешаете, кони в яблоках, через сто лет выродимся к дьяволу…
– Да, я конь! Не отрицаю! С большими медными… копытами, как у коллеги, с которого Долгорукий уже три века машет! Но это же природа! Как против нее попрешь?!
– Угомонись, секс-агитатор. Разошелся тут… – Преображенский указал на дверь. – Чаю нам сооруди.
Адъютант облегченно вздохнул и выскочил за дверь. Он понимал, что ничто еще не закончилось, теперь Воротов, да и Великий Князь будут следить за развитием событий на его личном фронте, но вряд ли пристально. Конечно, если Катерина снова не пожалуется или княжна Оксана за нее не похлопочет. Поговаривают, что вторая дочь Гордеева теперь частенько к Великому Князю заглядывает… во внеурочное время. Вот ведь влип! Дернул черт на Шуру запасть. Но ведь как все было: она хвостом крутила и глазки строила по полной программе, но начнешь подкатывать – сразу в отказ. Игра известная. Видимо, пыталась сразу в жены набиться. Но Горохов тоже не первый день на войне. В общем, пришлось постараться, ведь улететь, не одержав победы над этой провинциальной красавицей, было ниже его достоинства. Вот и довыпендривался, франт столичный. Победу-то одержал, да только не по схеме «победил и забыл», а наоборот – втрескался, как «юноша бледный с взором горящим»…
Когда Горохов вернулся с чаем, Преображенский сменил недовольство на милость.
– Останься пока, – он указал диван в углу и вновь обернулся к Воротову. – Значит, все-таки Колонии воду мутят?
– Уверен.
– Ну что ж, будем иметь в виду, – Сергей откинулся на спинку кресла и помассировал веки. – Суммируя все сведения, могу сказать одно – надвигается новый шторм. Причем ветер дует сразу с четырех направлений. Все эти странные явления на Грации, – он бросил ироничный взгляд