его Рататаёмой звали. Но, красиво жить никому не запретишь! Так что взял прогрессор ник нейм. У гномов давно уже в ходу переведённые на гномский язык произведения других земных обитателей имеются. А чего? Сидит кикимора старая, да и переводит. И ей на клюкву, и обществу польза. Так вот, хотел Рат и так далее сперва доном Руматой назваться. Но не стал, cкромнее, говорит, надо быть. Тот вона что вытворял, катаклизмы планетарного масштаба вызывая. Путём подсовывания проектов самогонных аппаратов и мясорубок неокрепшим умам! И стал просто Рубидием. Что тоже красиво! Идёт однажды наш герой просторами запутанными и тёмными, среди сталактитов и сталагмитов. Голову от ушибов даже не потирая. Гном! Дело, скажем, привычное! И видит картину маслом! На берегу огненного озерца остывающей лавы, на камушке базальтовом чуть подостывшем, сидит молодая гнормка с печальными глазами и с тоской в глубины неведомые смотрит. Юбочка её асбестовая чуть колени прикрывает, кофточка из колечек железных в дырочках мелких, в которые просветы всего изящного тела легко просматриваются! И дума на челе прекрасном. То ли пойти съесть чего, то ли с тоски и печали в пучину броситься. До полного поглощения! Засмотрелся наш Рубидий, а потом взял в руку камешков горсть, да в раскалённую массу кинул. Брызги полетели, красавице, видать, щёкотно стало, расхихикалась мелким противнем. Почти как ожившая чепела! А Рубидий тоже не молчал. Разрешите, говорит, представится. Я, мол, так и так. Странник среди звёздный. Существ разных набил немилосердно. Меня убивали, я тоже соответствовал. Мне бы после боёв и сражений ужасных на минуточку прилечь и отдохнуть. Имею право, как герой и терпилa. Поскольку страдаю я за идеалы общегнормогномские. И, с опаской, за коленку взял. Как и положено. Со всем вежеством и аккуратностью. Ничего девица не ответила. Только вздохнула глубоко, отчего по пенкам остывающей лавы кракелюры пошли в виде розанов пустынных. Что явно о чувствах её говорило, a руку парня пришедшего, тоже со всем вежеством, с коленки своей сняла и под стегно девичье подсунула, что по обычаю гнормскому обозначала: Намёк поняла! Скоро встретимся в другом месте. А затем грациозно встала, хихикнула жеманно и тяжело переваливаясь на прекрасных коротких кривых ногах, устебала за поворот каменного прохода! Понял наш Рубидий, cердце его прогрессорское навсегда взяла в свои мускулистые ручки неведомая местная красавица и дальше пошёл, марш прогрессоров гномских напевая. «Прогрессор! Давай вперёд и не киксуй! Прогрессор! Ты не какой-то рукосуй. И пусть не в кайф твои дела, пусть лихоманка забрала твои надежды и мечты. Прогрессор! Иди вперёд без суеты! Тебя успех ждёт и цветы. Прогрессор! С наукой нашей ты на ты!» Сколько раз Рубидия донимала мысль о том, что бы он сделал с автором стихов марша и его музыки при встрече на дальней планетарной дорожке! Однако, мелодия была гнусно прилипчивая, вот все и пели. Всё равно другой прогрессорской не было!
