– Уцелели я и Томас, – прошептал Штефан.
– Крикни и ты про заложника, – отозвалась я. – Снаружи труп, ты далеко не уйдёшь, а прикрывшись мною, выйдешь за дверь, и они тебя не тронут.
Пауза. Слышно только дыхание Штефана.
– У меня заложник! – бросил Штефан. – Я выхожу.
Я пришла в себя в машине скорой помощи. Мужчина в форменной одежде что-то ласково спрашивал у меня, но я не могла разобрать ни единого слова. Кожа на лице болела, тело сотрясалось от мелкой дрожи. Ощущение, что у меня поднялась высокая температура и лихорадило.
Мужчина в форменной одежде отложил папку с прикреплёнными к ней листами, взял меня за трясущиеся руки. Его ладони тёплые, широкие, и мои подрагивающие пальцы утонули в них. Взгляд незнакомца ласкал моё лицо, его голос, бархатистый и мягкий, убаюкивал, но я по-прежнему не понимала ни единого слова из того, что он говорил.
– Как долго жил Каин с чувством вины перед Авелем? – разлепив пересохшие губы, спросила я.
Незнакомец с благочестивыми глазами цвета летней зелени поджал губы, потом облизнул их и спросил:
– Вы хотите пить?
Фраза была сказана просто, но меня от неё передёрнуло, точно по моему телу прошла судорога и скрутила мышцы в тугой узел. Я захлебнулась воздухом, проникшим в мои лёгкие, закашлялась. Меня это разозлило, ведь на глазах выступили слёзы, а вытереть их не могла – кожа на лице словно обожжена.
– Был пожар? – выхаркивая слова, тряслась я. – Моё лицо…
И я наконец смогла разобрать слова незнакомца в форменной одежде скорой помощи:
– Нет. Пожара не было. С вашим лицом полный порядок.
Перед глазами всё завертелось и померкло.
Я сидела возле окна в больничной палате и наблюдала за толпой репортёров возле входа на территорию лечебного учреждения. Всё, что произошло после слов Штефана: «Я выхожу», – не помнила. Провал. Бездна. Как попала сюда – тоже не осталось в воспоминаниях.
Скорее почувствовала, чем услышала, что открылась дверь, и не стала оборачиваться – кто-то из медицинского персонала.
– Здравствуйте, Монтсеррат.
Пришлось отреагировать и встретиться взглядом с врачом. Я ненавидела его визиты: задавал одни и те же вопросы, на которые у меня не было желания отвечать.
– Здравствуйте.
– Давайте я осмотрю вас.
Под осмотром он понимал глупые вопросы из листочка, приколотого к углу синей папки. Я ненавидела и листок, и папку, и врача.
– Шок проходит, – улыбнулся доктор хилой улыбкой.
Я знала, как звали его, но избегала называть по имени. Он задавал слишком много вопросов и казался жестоким. Его белёсые жидкие волосы сегодня были зачёсаны назад и тем самым подчёркивали худощавое лицо с высокими скулами. Тонкие губы выглядели чёткими прямыми линиями.
Подготовился.
Точно! Подготовился к интервью.
– При первичном осмотре на вас не было нижнего