Ефремов. Это не по моей части. У меня письма то, с трудом получаются, путано да сбивчиво. А книгу – шутите!
Белов. Научишься, какие твои годы. Напишешь. Ты сможешь, парень Ты толковый и с памятью у Тебя хорошо. И назови ее, как есть, скажем «Солдаты Подземелья». И расскажи, все как было.
Должен же кто-то о нас написать!
Ефремов. А почему, я то?
Белов. Не знаю. Может так надо…
Ефремов. Умеете Вы озадачить, Николай Николаевич! Как придумаете чего… в самый момент неподходящий…
Белов. Не ворчи, да ступай осторожней, тут вон камни и яма!
Ефремов. Да вижу я… У меня вообще сегодня день рождения! Или завтра? Тут в этой темени и не разберешь, какой день наступил! Это же ночь сейчас… или уже утро? Запутался я совсем. Нет, все правильно – сегодня!
Белов. Сколько стукнуло?
Ефремов. 21 год…
Белов. Поздравляю! Мне бы твои годы! Я б за молоденькими девчонками побегал бы… А сейчас, с моим брюшком, далеко не разбежишься!
Ефремов. Не скромничайте! Вы мужчина статный, солидный, при высокой должности. После войны возьмете свое….
Белов. Я уж отбегал свое. У меня семья, дети. Все серьезно.
Ефремов. Ясно. Семья это здорово, если еще и большая, вот у меня…
Белов. Стоп!
Ефремов. Что такое?
Белов. Дымом пахнет… Горит что ли где-то?
Ефремов. Удивили! Да тут круглые сутки что-то горит – везде дым гуляет, все жарят, парят, варят, коптят… Особенно гражданские. У них всегда смог висит. И так дышать нечем!
Белов. Может пожар?
Ефремов. Да ну Вас, вы опять меня разыгрываете, или сегодня доконать хотите?
Белов. Коля уймись, я серьезно…
Ефремов. Ну развел кто-то варево свое от души…
Белов. Нет! Привкус другой, не наш, сладковатый.
Ефремов. Значит, сахар опять жарят. Его тонны у нас… Вот народ и развлекается как может!
Белов. Погоди, шум слышишь?
Ефремов. Ну да, голосов много, но мало ли…
К ним приближается тяжелый гул.
Ефремов. Что это?
Белов. Сейчас узнаем.
Из глубины коридора на них движется обезумевшая толпа людей в густых облаках стелющегося буровато-желтого тумана… Доносятся истошные крики. Внезапно гаснут электрические лампочки. Во тьме открытой раной, шевелится живая масса.
Ефремов. Что происходит?
Белов. Это газ…
Ефремов. Газ? Откуда?
Белов. Сверху, откуда же еще? Фашист зверствует! Немцы пустили газ… Это химическая атака. Что будем делать? Дальше пойдем – нас или затопчут, или задохнемся. Бездействовать тоже нельзя.
Ефремов. К штабу надо! Там противогазы вроде были…
Белов. Тогда – быстро назад и возвращаемся сюда. Людей спасать надо!
В глубине катакомб возникает призрачная скорбная фигура,