– Колхоз какой-то. Вы там не голосовали случайно?.. Ворошилову такое можно ещё простить – он не штабник, а вы-то обязаны знать порядок. – Затем, обращаясь уже к Антонову, кивнул в мою сторону: – Надо его как-то наказать за это…
После освобождения Крыма многие из участников операции были награждены. При этом Сталин опять вспомнил наш злополучный протокол. Обнаружив в списках представленных к наградам мою фамилию, он сказал Антонову:
– Награду Штеменко снизим на одну ступень, чтобы знал наперёд, как правильно подписывать документы.
И синим карандашом сделал жирную пометку».
А я в связи с этим протоколом получил новое назначение. Начштаба флотилии Свердлов рассказывал мне как участник этого совещания; когда он доложил командующему флотилией Горшкову (он из-за болезни не присутствовал на нем) о бурном заседании Военсоветов, проходившем тут же, в штабе флотилии, и зачитал содержание протокола, он отреагировал на него по-своему, в полном соответствии со своим характером. Горшков продолжал придерживаться своей старой линии: командующий и штаб флотилии лично и непосредственно планируют и осуществляют десантные операции, а перевозками должен заниматься специальный начальник. Другое дело – надо было сразу на это поставить более сильного командира, дать ему штатное управление и больше сил и средств; а этого не было сделано, потому и пошли недоразумения. В этом я вижу ошибку командующего флотилией Горшкова. Наученный горьким опытом неудачи с перевозками, он принимает на этот раз правильное решение: коль скоро командарм Петров не согласился с переводом управления Керченской базы из Тамани на косу Чушка в Кордон Ильича для руководства перевозками, что ей на роду было написано, то использовать управление другой базы – Бердянской, существование которой становилось ненужным, и создать за её счёт специальное соединение под названием Керченская переправа, а её командиром назначить Деревянко[5]. Военсовет флота и замнаркома Рогов сразу же утвердили этот замысел Горшкова на осуществление операции по переправе войск и грузов через пролив. Я со всей силой подчёркиваю слово «операция», потому что это была по срокам, масштабам, пространственности и оперативной значимости настоящая операция, не менее важная, чем высадка десанта, которая до этого лихорадила два Военных совета, все управления армии и флота, обернулась конфликтной ситуацией, вызванной тем, что войска всех трёх корпусов армии (ОПАРМ) не имели