«Ты можешь ударить человека?! – с ужасом спрашивала потом Елена Николаевна. – Ты, учитель, интеллигентный человек!»
На что Александр Арсеньевич, по слухам, ответил:
«Если интеллигентный человек – это тот, кто спокойно смотрит, как унижают, то я неинтеллигентный…»
Именно в этот период Арсений Александрович понял, что лучше бы, ох лучше сын стал путешественником…
И только Аристотель глядел на Александра Арсеньевича влюбленно и твердил: «Оставьте его в покое! Он педагог от Бога!» – чем, надо сказать, только укреплял антирелигиозные настроения окружающих.
Надеялись, что за лето молодой учитель одумается, повзрослеет. Но вот и новый учебный год начинается как-то скверно: класс бунтует, а учитель географии его поддерживает. И ведь считает, что прав!
– Слушай, – сердито сказал Саня директору школы, – вы кого воспитать хотите?
– Мы! А вы, значит, тут ни при чем!
– Нет, скажи, ты когда-нибудь задумывался над этим?
– Нет! – с сарказмом отозвался Арсений Александрович. – Будь уверен, что за двадцать лет работы в школе я ни разу ни о чем подобном и не думал. Устраивает тебя такой ответ? Дальше что?
Саня вскочил.
– Нет, ты понимаешь, что это ужасно?.. Ну кого, кого мы воспитываем?! Учитель назвал ученика придурком, класс решил, что оскорблен не один, оскорблены все, и правильно решил! А мы их ломаем, мы твердим: «Сами виноваты, извинитесь»! А за что? Почему? Гордость, чувство собственного достоинства ученикам не положены, так, да?
– Красиво говоришь, – покачал головой Арсений Александрович. – Да больно любите вы все о собственном-то достоинстве. Собственное у них есть, не волнуйся. А вот есть ли у них чувство чужого достоинства, интересно знать… Сдается мне, они про такое и не слыхали…
– Да откуда ж, если вы, взрослые…
– Стоп! – сказал Арсений Александрович. – А себя-то ты куда относишь, Александр?
– Никуда! – запальчиво ответил Саня. – Я – просто человек!
– Та-ак… – даже растерялся директор школы. – А мы, по-твоему, кто?
Саня вызывающе молчал.
– Слышь, Матвей, мы и не люди, оказывается… Мы – так… Взрослые… – Арсений Александрович грустно посмотрел на сына. – Погляжу я, Александр, что ты об этом лет через десять будешь говорить…
– Если я когда-нибудь почувствую, что мне хочется сказать ученику: «Придурок, выйди вон из класса!» – я сразу застрелюсь! – хмуро ответил сын.
– Ну-у! – удивился Аристотель. – Зачем же так сразу?.. Лучше просто сменить работу…
– Может быть, да только никто не меняет.
– Послушай,