А вот позавчера была группа студентов исторического факультета, которую привела приятельница Анфисы Евгеньевны, педагог и путешественница Анна Иосифовна. Фамилию хранительница помнила только девичью. Что преподает – не в курсе.
Иван кивком головы указал на миниатюрный ксерокс.
Понятно! Птахин тоже снял бы ксерокопию после такой интересной истории. Похоже, конкурентам это удалось. Больше ничего не уточняли.
На улице Мишка попросил срочно позвонить хозяину Ольхона. Ничего утешительного. Связи с Усть-Баргузином нет три дня, и, когда что-то прояснится, неизвестно.
Помолчали, и Мишка предложил дяде Ивану следующий план.
Раз уж они не успевают догнать, а тем более остановить конкурентов, то пускай те двигаются в эту экспедицию «наживкой». То есть дядька выставляет рыбнадзорский пост для скрытного наблюдения подходов к Хыр-Хушуну.
Задача: засечь группу из трех человек – двух мужчин и женщины. Допустить беспрепятственный проход по маршруту. По возможности, отследить направление и прочее.
Если вдруг пойдут обратно, задержать, используя власть, ну а если с ними что-то произойдет, как с экспедицией Загиреса, то появится информация об опасностях, подстерегающих путешественников на маршруте. И для очистки совести: на эту роль они напросились сами, так что пускай теперь дорожку и расчищают.
Выслушав Мишку, дядя Иван с хрустом поскреб пятерней трехдневную щетину и заговорил:
– Коварный ты, оказывается! Сам придумал?
– Да нет, – ответил племянник, – не сам. В одной компьютерной игрушке про войну я так батю по сети гоняю: смотрю, как его колбасят, а сам потом прохожу. Красться сзади – вообще моя тема.
– Ладно, компьютерщики, – улыбнулся Иван. – Поехали в контору, я парням задач понаставлю.
Они прыгнули во внедорожник и, спугнув стайку засаленных городских голубей, поехали на работу к дядьке Ивану. Предстояло разработать план действий.
Глава одиннадцатая
На ощупь
Поселок Усть-Баргузин: шаманка и конкуренты
Всю неделю до появления первых странных гостей усть-баргузинскую шаманку Адыгу мучили неясные предчувствия. Какие-то неопознанные мысли-видения не поддавались привычному объяснению и назойливо стучались в сознание.
Сны тоже ничего внятного не говорили. Какие-то почтовые голуби в клетках. Она кормила их, чистила проволочные жилища.
Утром, на рассвете, перед самым появлением гостей, приснился прадедушка Жаргал. Во сне она оказалась маленькой девочкой и сидела вместе с ним за грубо сколоченным столом из досок. Дедушка резал ножом и ел только что сваренный дымящийся хошхонык[14].
Пар от горячей колбаски, набитой кусками конского мяса вперемешку с арбином[15], поднимался над тарелкой. Брызги ароматного