Из кухни доносился густой запах свежей сдобы. Видимо, к ужину предполагалась не только клубника со сливками. Ольга втянула этот запах поглубже, зажмурилась от удовольствия и поскорее поднялась на второй этаж, чтобы оставить сумку в их с Андреем спальне.
Второй этаж, собственно, весь и состоял из спален и комнат, которые по своему виду казались предназначенными для рабочих кабинетов. Комнат здесь было так много, что Ольга даже не в первый день сосчитала все. Они были небольшие, но при этом почему-то не производили впечатления клетушек. Видимо, потому, что хотя дом и не являлся каким-нибудь историческим особняком, но тот, кто проектировал его сто лет назад, владел секретом пространства.
Одна из комнат, самая красивая, располагалась в торце дома. В отличие от всех других окон, приспособленных для бережного отношения к домашнему теплу, в ней окно было огромное, на полстены, как будто не на русскую зиму рассчитанное, а на какую-нибудь венецианскую. Верхняя часть этого окна была витражная, и разноцветные стекла бросали на деревянный пол яркие пятна. Правда, картину портила практичная коричневая краска, которой пол был выкрашен, но это было дело поправимое. Ольга уже и сейчас представляла, как будут играть эти витражные огоньки на выскобленных, покрытых лаком светлых досках.
Эту комнату отвели Андрею под кабинет, а соседнюю под их с Ольгой спальню. Андрей работал постоянно и везде, внешние условия не имели для него особого значения, и в этом своем кабинете он начал работать сразу же, как только в него вошел; такую мелочь, как играющие на полу витражные отблески, он вряд ли и заметил. И в те немногие вечера, которые они уже успели провести в этом доме, Ольга – она всегда ложилась раньше, но никогда не засыпала, пока не ложился Андрей, – с привычной радостью прислушивалась к его шагам за стеной. При этом она отмечала про себя, что полы во всем доме скрипят все-таки слишком сильно, что скрип этот хотя и уютен, но его, наверное, надо будет как-то уменьшить во время ремонта.
В спальне никакой мебели пока не было. Лежал посередине комнаты большой надувной матрас, стояли рядом с ним два стула, и все. Ольга бросила сумку на пол возле матраса и вернулась на первый этаж.
Стол на веранде был уже накрыт льняной скатертью, и на нем стояла разномастная посуда. Хорошую посуду для дачи еще не купили, собрали из дому что пришлось, но клубника и в ней выглядела великолепно. Может, правда, клубнике добавляло прелести сознание, что она выросла в собственном саду, но не могло же это сделать ягоды крупнее, чем они были на самом деле.
– Садись, – сказала мама. – Сначала бульон с пирогами, а десерт потом.
– А говорила,