Семь капель счастья. Наталья Баклина

же Инку мутило от мысли об интимных отношениях с кем-нибудь ещё. Тошнота словно нашёптывала: «К чему с кем бы то ни было гулять-встречаться-целоваться, если потом тебя могут взять и отыметь на каком-нибудь кухонном столе? Или даже пусть не на столе, на диване – какая разница, где чувствовать себя куском мяса, приспособлением для разрядки мужской похоти?» Иногда Инка пыталась понять, неужели все женщины проходят через такую тошноту, но как-то с ней справляются? Или это с ней что-то не так? И в конце концов решила, что с ней не так: судя по книгам, фильмам, по старому снимку с молодыми и счастливыми родителями, люди как-то договариваются и решают эти вопросы. И никого не тошнит.

      «Интересно, а этот Николай Евгеньевич тоже в постели превращается в животное?» – вдруг подумалось Инке. Она попыталась себе представить, как бы это было, но представлялось плохо. Однако от мыслей не затошнило, только пальцы отозвались покалыванием. Она удивилась и прислушалась к своим ощущениям. И тут её окликнули:

      – Инна!

      Она оглянулась и оторопела. У обочины остановилась иномарка – Инка машинально отметила тёмно-зелёный, в черноту, цвет – и из неё выглядывал Николай Евгеньевич. «Помяни чёрта»… – мелькнуло в голове, а «чёрт» сказал, выходя из машины:

      – Инна, я глазам своим не верю! Смотрю, бредёт вдоль дороги эдакая тургеневская барышня, а это – вы! Садитесь, я вас до дома подвезу!

      Инка помедлила пару секунд и решилась:

      – Ладно, везите. Только мне далеко, через весь город.

      – Ничего не имею против!

      Он обежал машину, придержал дверцу, дождался, пока Инка сядет, аккуратно прихлопнул и вернулся на водительское место.

      – Показывайте мне дорогу, я ещё слишком плохо знаю Нижний.

      – До перекрёстка прямо, потом налево,– скомандовала Инка. – А вы откуда приехали?

      – Я москвич.

      Николай Евгеньевич добавил обдув из кондиционера и включил музыку. Что-то приятное, инструментальное. «Не шансон и не попса!» – зачла ему Инка плюс.

      – Живу здесь вторую неделю, и только увидев вас понял, что слишком закрутился с делами и что так жить нельзя.

      – Как жить нельзя? – глянула на него Инка, удивившись, что и она минут десять назад думала о своей жизни примерно такими же словами.

      – А так, что всё время работа и работа, а жизнь пролетает мимо. И ты вдруг понимаешь, что молодость давно позади, когда однажды хорошенькая девушка сообщает тебе, что предпочитает мыть окна, а не провести с тобой вечер!

      – Но я действительно обещала бабушке помочь с окнами! – рассмешила Инку его гротесково-скорбная жалоба. – У нас в семье не принято отмахиваться от обещаний. А на свидание вы Оксану позовите. Она весёлая, и вообще…

      – Больше подходит мне по возрасту? – угадал Николай Евгеньевич, и Инка неопределённо дёрнула плечом. – Уверен, что Оксана замечательная женщина, только слишком уж яркая и напористая. Мне такие не нравятся. Мне нравятся такие женщины, как вы.

      – Молодые, глупые, покорные? – попыталась угадать