–Григорий, я доволен.– в далеке я услышала мужской голос.
–Я просил не называть имен.
–Как скажешь, человек без имени.
–И что теперь?– это голос папы Гриши, слава Богу, он здесь и спасет меня.. заплатит им сколько, сволочи, скажут и я буду свободна. Я так обрадовалась, что пыталась улыбнуться, но кляп не позволил.
–Теперь мы в расчете, ты мне телку я тебе обратно твои акции, ты снова богатый мерзавец.
–Мерзавец ты, а у меня нет выхода…
–Ты мог обанкротится, но остаться в обнимку с приемышем.
–Она не приемыш, я к ней, как к родной….всю жизнь…
–Родных не продают, хотя -я-я….зависит от ситуации.
–Ты ее убьешь?
–Зачем мне убивать резиновую бабу? Она ведь сдуется.– и гаденько засмеялся. Точно! Это тот самый мерзкий тип, который, не отпускал мою руку на приеме, Вениамин, такой противный голос только у него.– Твоя дочурка будет мне постель согревать, а если начнет сопротивляться или поленом окажется я ее грохну….возможно, или в рабство продам, какому-либо шейху Арабскому. Теперь ты ее увидишь только на старой фотке.– и снова этот гаденький смех. Ну нет уж, я лучше вены зубами перегрызу, чем лягу в постель к этому…фу….Неужели папа Гриша меня ему отдал, точнее обменял на деньги, не могу поверить, я не сдержалась и пустила слезу…туфли ужасно сдавливали пальцы ног, веревка натерала руки до ссадин, на стуле сидеть было больно, видимо мой копчик получил травму от этого гада. Позади я услышала шаги и шорохи, инстинктивно попыталась обернуться, но в шее сто-то хрустнуло и заклинило, еще не хватало инвалидом стать. Передо мной появилась женщина, своей одеждой напоминала монахиню, только расцветка красно– зеленая, а платок на голове желтый. Она наполняла корзину какими-то тряпками и пакетами, а меня словно не замечала. Я попробовала издать звук, но благодаря