Рейх и Шамбала. Роман. Денис Сухоруков

и со временем, через несколько поколений фюрер надеялся получить сильно породистых людей.

      И начать такой отбор фюрер решил лично. В первый день он решил отбирать мужчин, а на следующий женщин. За неделю до отбора повесили афиши и дали рекламу по радио, что если кто хочет помочь создать сверхчеловека, просим вас такого-то числа на кастинг. Прием и отбор первую неделю будет вести сам наш глубокоуважаемый фюрер, и на афишах в конце был еще слоган: «Долой американцев, евреев, коммуняк! Сверхчеловека создадим, и будет все ништяк!»

      В назначенный день в здании мэрии Берлина фюрер восседал на троне и просматривал желающих породить сверхчеловеков. Чтобы фюреру было нескучно, он пригласил в свою компанию Отто Скорцени, который обладал чувством юмора (в основном черного).

      – Ну что же, начнем, пожалуй, – сказал фюрер и хлопнул в ладоши.

      К трону подошел первый отбираемый – эдакий двухметровый верзила с пудовыми кулаками.

      – Экий колосс! – воскликнул фюрер, сбежал с трона и стал жать руку верзиле. – Хорош, а, Скорцени, что скажете? Вот такими я и представляю истинных арийцев.

      – Да, – сказал Скорцени, – с такими можно горы свернуть.

      – Так, – сказал фюрер, – а книги читаешь ли?

      – Я, – сказал верзила, – за свою жизнь прочитал две книжки: «Муму» и «Анну Каренину». Только не помню, зачем Герасим Муму под поезд бросил.

      – Так-так, с интеллектом у нас, похоже, не очень. А в математике понимаешь?

      – Да, мой фюрер, знаю таблицу умножения.

      – Ну это уже кое-что. Пожалуй, вы нам подойдете. Ах, совсем забыл! А как у вас с родословной?

      – Отец немец, мать немка, дед немец, бабушка немка, прадед немец, прабабушка была француженка.

      – Извините, мы вас с такой родословной принять не можем. Ну куда это годится – прабабушка француженка? Ненавижу, понимаешь, этих лягушатников. Нет, это ни в какие Бранденбургские ворота не лезет. А жаль. Такой здоровяк и умный – таблицу умножения знает. Ну что ж, давайте следующего.

      За день фюрер пересмотрел двести немцев, из них он выбрал одного истинного арийца, остальные все были некондиция: кто-то был мал ростом, один попался высокий, сильный, с тремя высшими образованиями, но с такой страшной мордой, что фюреру показалось, что истинный ариец должен бы быть посимпатичнее. А один даже пришел без ноги, и фюрер сказал, что инвалидов ему не надо, на что ему справедливо возразил Скорцени, что дети-то у него будут с ногами, давайте проверим. И, как ни странно, он подошел, это и был тот один из двухсот человек.