– Не так уж и много, – пожал плечами я, – человек сто от силы. Для тёмного колдуна – сущие пустяки. Но раз уж ты так просишь, о любовь моя, я буду милосерден. Они умрут легко и быстро.
Троица в ужасе взвыла, и рванула к лесу.
– А ну стоять! – рявкнул я, и отправил в полёт гудящее силовое лезвие.
Серебристо-серый воющий круг устремился вслед за троицей, и, настигнув, перерубил двоих пополам, но третий, рыжий, скотина такая, исхитрился очень удачно поскользнуться на заляпанной кровью траве, и лезвие пронеслось прямо над его головой. Я выругался, поймал вернувшийся силовой меч, зажёг огненный шар, но поздно. Рыжий, на четырёх костях понёсся к лесу, да так, что позавидует даже лошадь. Я кинул ему вслед гудящий сгусток огня и тот взорвался, оставив среди травы обгорелую проплешину, подпалив рыжему пятки и задницу. Тот взвыл, пару раз перекувырнулся через голову и добежав до опушки, скрылся среди деревьев.
– Свалил, гад, – разочарованно протянул я, – ну и ладно, его счастье. Ты завалила последнего стрелка?
– Ага, – кивнула Иса, – вон он, к дереву прибитый.
– Где там местный?
– Вон стоит, наблюдает.
– А вы, я смотрю, воевать горазды, – произнёс парень, подходя к нам. – Сразу видно, народ тёртый. Я – Орю. Орю Каминари, странствующий бард.
'Как интересно! – раздалась Исина мысль в чате нейросвязи. – Это же на нихонском! Или просто совпадение?'
– Дэйв Стэллар, – я протянул Орю руку. – Это моя жена, Иса Стэллар. Интересное у тебя имя.
– Ну, – слегка смутился Орю. – Я же говорю, я бард. Не могу ведь я зваться кем-то вроде 'Ивана Редьки', зрители не поймут, вот и пришлось взять себе сценический псевдоним на эльфийском. А что? Эльфийский нынче в моде, да и звучит непривычно. Многие барды так делают.
'Эльфийский?! – в ужасе произнесла Иса. – Это – эльфийский?'
Только теперь я смог рассмотреть его оружие. Ну да, чего и следовало ожидать. Катана.
– Ножичек-то у тебя, – я кивнул на катану, – тоже работы длинноухих и ускоглазых мастеров?
– Ага, – согласился Орю. – Точно. Настоящее сокровище. Только эльфам про узкоглазость и ушастость не говори, если не хочешь неприятностей. Обидчивые они больно.
– Кстати, – встряла Иса, – по поводу сокровищ. Ты и вправду ограбил несчастных разбойников?
– Вот уж неправда! – обиделся Орю. – Никого я не грабил. Я не вор. Просто забрал назад часть уворованного.
– И чем это отличается от грабежа?
– А вот тем, – наставительно поднял палец бард. – Наши покойные друзья занимаются… занимались… отъёмом денег у честных купцов, подрываю экономику Ории. Это грабёж. Я же забрал наворованное, возвращая в экономику так нужные ей средства обмена товаров. Это, безусловно, благо. Так и пролежали бы деньги в лесу, под старым пнём. Ну зачем лесным сидельцам золото, а?
Ория, да? Надо запомнить. Только