На берегу явилось. Мужи Кипра,
Склоните же колена перед ней!
Приветствуем, синьора, вас! Да будет
Небес благословенье перед вами
И сзади вас: да окружит оно
Отвсюду вас!
Благодарю от сердца!
Но, храбрый Кассио, какие вести
Дадите вы мне о моем супруге?
Не прибыл он еще; но смею верить,
Что он здоров и скоро будет здесь.
Ах, я боюсь! Как с ним вы разлучились?
Великая борьба небес и моря
Виной тому. Но, чу! Там крики «парус!»
Парус! Парус!
Пушечные выстрелы.
Вы слышите – вон крепость салютует:
Вновь, стало быть, приятельский салют.
Узнайте-ка!
Второй офицер уходит.
А, здравствуйте, поручик!
(Эмилии.)
Синьора, здравствуйте.
(Целует ее.)
Мой добрый Яго,
Не гневайся за эту вольность; мне
Моей страны обычай позволяет
Любезности такие.
О, синьор,
Когда б она губами угощала
Вас точно так, как языком – меня,
Вы скоро бы умаялись!
Помилуй!
Она совсем не говорлива.
Нет,
Уж слишком говорлива. Каждый раз,
Ложась в постель, я в этом убеждаюсь.
При вас она, я знаю, прячет в сердце
Свой язычок и мысленно со мной
Ругается.
К такому обвиненью
Я повода тебе не подала.
Ну да, ну да! Вы все за дверью дома –
Картиночки, а в спальне у себя –
Колокола; в домашних кухнях – кошки
Вы дикие; святые вы, когда
Ругаете другого, и чертовки,
Когда другой самих вас оскорбит;
Шутихи вы в хозяйстве и хозяйки –
В постелях.
Фи! Бесстыдный клеветник!
Нет, это так – иначе будь я турок.
Встаете вы затем, чтоб забавляться,
Ложитесь же, чтоб делом заниматься.
Ну, уж тебя не попрошу я, верно,
Похвальное мне слово написать.
И не просите!
Что ж ты написал бы,
Когда б тебе пришлось меня хвалить?
О добрая синьора, не просите
Меня о том: я только и умею,
Что осуждать.
Нет, нет, прошу тебя.
Пошел ли кто на пристань?
Да, синьора.
Я все грущу, но обмануть себя
Притворною веселостью стараюсь.
Ну, что ж бы ты мне в похвалу сказал?
Я