– Мам привет. Я могу у тебя переночевать?– Марина слушала несколько секунд, потом устало перебила родительницу.– Я уже возле твоего дома. Приду, всё расскажу.
Когда двери лифта разъехались, в проёме двери квартиры женщина увидела силуэт матери, которая стояла облокотившись на косяк и курила длинную, ментоловую сигарету, манерно оттопырив мизинчик.
– Ты знаешь сколько времени?– высокая, статная дама и в этот раз решила не упускать возможность отчитать непутёвое чадо.– Если не высыпаться, то под глазами образуются синяки, потом морщины, а скоро и всё лицо превратится в мочёное яблоко.
– Время одиннадцать. А морщины образуются от курения.– Марина протиснулась в квартиру мимо матери, которая выпустила вслед кольцо ароматного дыма. Она сама считала себя заядлой курильщицей, но полагала, что для женщины в возрасте это не комильфо даже с мундштуком из слоновой кости, даже с ментолом и идеальными ногтями. Ей представлялось пределом безобразия дряблая, покрытая пигментными пятнами рука, стряхивающая пепел или резиночкой стянутый бледный рот, засасывающий сигарету. Марина же надеялась, что к пенсионному возрасту истребит в себе эту дурную тягу, во всяком случае приложит к этому все усилия.– Дай мне что-нибудь поесть. Например пару бутербродов с колбасой.
– Насколько я знаю, ты была на званном ужине.– мать закрыла дверь и клацая каблуками направилась на кухню. Она даже домашней обуви предпочитала возвышаться.– Что, так плохо угощали?– Мать остановилась и посмотрела с любопытством.– или твой богатый ухажёр отменил застолье?
– Можно сказать не угощали вообще.– женщина опустилась в прихожей на обтянутую китайским шёлком кушетку и сняла с отёкших ног туфли.– Представляешь кто-то хотел убить Гульбанкина, а скончалась его бывшая жена Светочка.
Марина помяла уставшие ступни, потом направилась в ванную чтобы умыться. Она не видела реакции