Меня читают массово,
Что уже приятно.
О борьбе, о классовой
Не пишу я внятно.
О любви и похоти,
Рифмы не слагаю.
Графоманю походя,
Просто в жизнь играю!
Я
Я в молодости и не догадывалась, что умная. Но потом мне подсказали. Одна старшая родственница, пятая вода на компоте, со стороны дяди. Не знаю, с какой стати, она это решила, я ей никаких поводов не давала.
У родственницы, естественно, язык был без костей, и она, об этом позорном факте моей биографии, стала рассказывать всем остальным родственникам.
Разумеется, за моей спиной. Кто же такое в глаза скажет?
Но слухами земля полнится, и наконец, они – слухи о том, что я умная, дошли и до меня. Как до обманутого мужа, последней.
Услышав о себе такие сплетни, я решила перевернуть ситуацию в свою пользу, и решила умной не слыть, а быть!
Вот с тех пор, я забросила все свои остальные качества, и стала умной. Но это только до тех пор, пока кто-то не пустит слух, что я еще и красива!
Звездой я была всегда
То есть, прямо таки, взяла и родилась ею. Потому что все человечество знает имя моего троюродного внучатого дедушки, со стороны моей бабушки, со стороны папы. Дедушку звали Нестор Иванович Махно. Некоторое сходство со мной можно разглядеть даже на фотографиях.
У меня такие же волнистые волосы, и такой же наглый взгляд. Троюродный дедушка в своих мемуарах ни словом не обмолвился о Жене Черной, моей бабушке, из Гуляйполя, и тщательно скрывал родство с евреями.
Но это не уменьшает моей близости к звездам. В ранней молодости, в возрасте, примерно, одного-двух лет, меня погладил по волосам, сияющая звезда нашего с вами эстрадного подиума. Звезду звали, да и зовут по сей день, Йосиф Давидович Кобзон.
Мой папа, имел честь служить с Йосифом Давидовичем в Армии, в Закавказском Военном округе, а до этого они вместе заканчивали Днепропетровский горный техникум.
После Армии, он приезжал в Днепропетровск, встречался с моим отцом, поднимал меня на ручки, и гладил меня по волосикам. С тех пор, конечно же, я ни разу волосики не вымыла. А репутация Йосифа Давидовича, давно высохла, несмотря на то, что я ее, в годовалом-двухлетнем возрасте тщательно подмочила.
Все это, конечно же наложило отпечаток звездности, и поэтому я даже не удивилась, когда на выпускному балу, на набережной Днепропетровска пересеклась со звездой Юлией Тимошенко. Далее, я уже не удивлялась ничему, даже когда работала в отделе снабжения на заводе, которым руководил Леонид Данилович Кучма, и лично делал мне непристойное предложение кого-то чем-то снабдить.
Выйдя замуж, я не удивилась, что мама моего любимого мужа – подружка Галины Брежневой, дочки незабвенного Леонида Ильича.
Приехав в Израиль, я была вхожа в дом Веры, одной из основательниц ВИЦО, на чьем балконе детьми, играли в солдатики видные политические деятели Израиля, а Хаим Азриэль Вейцман вообще был другом Веры, в чей дом и на чей балкон, я и была вхожа. Эзер Вейцман – израильский военный и государственный деятель, президент, фотографировался в обнимку с моим работодателем, известным адвокатом Израиля, и я имела честь, на работе лицезреть эту фотографию.
На той же работе, я имела разговор, по телефону с секретарем Марины Солодкиной.
Со мной здороваются за руку звезды Израильского телевидения, чьи имена слишком известны, чтоб их называть. Вон позавчера Александр Дов поздоровался!
Я фотографировалась с Анной Резник, прижималась боком к Яну Левинзону, разумеется в ресторанах, владельцами которых они являются.
В далекой юности, я ходила на все концерты звезд эстрады, и мой маленький сын всем им вручал цветы.
И все, целовали голубоглазого, светловолосого ребенка, и фотографировались с ним. Тогда я еще не знала, что через 25 лет, стану матерью звезды.
Моя звезда, мой сын, выступает в роли клавишника знаменитой, в среде байкеров, израильской группы Нефакт.
Недавно, на совместном выступлении «Крематория» и «Нефакта», в Тель-Авивском Театроне, когда объявили выход Григоряна Армена Сергеевича, на сцену вылезла я, мать звезды. За проводами вылезла и за аппаратурой.
Кто-то из вас еще сомневается в моей звезданутости?
Юморески
Муля и вибратор
Мадам Муля была эфиопкой. Вернее, не так, политкорректнее будет: мадам Муля была еврейкой эфиопского происхождения, говорящей на амхарском языке.
Мы с ней познакомились, когда лежали рядом на больничной койке. У нас с ней один диагноз был. И сплыл. То есть можно считать, что мы с мадам Мулей вылечились. Но! Остался один маленький нюанс, доктор прописал мадам Муле,