– Так и будешь стоять? Или сначала мыться пойдём?
Бур провёл рукой по груди идеальной формы, притянул девушку к себе и поцеловал в губы, потом перешёл на шею и двинулся ниже. Инга, прикрыв глаза, тихонько застонала, после чего, подняв Бура с колен, принялась целовать со всей страстью. Мыться они пошли только минут через двадцать.
Баня оказалась, что надо – жар держала отлично. Инга улеглась на полог, продемонстрировав Всеволоду великолепные формы. Бур достал замоченный в тазу берёзовый веник, взмахнув им, струсил влагу и усмехнулся:
– Ну что, милая, готовься, сейчас я тебя пороть буду.
– Ой, как страшно, – сквозь смешок ответила девушка. – А то всё обещаешь, да обещаешь, пора переходить от слов к делу!
Всеволод улыбнулся, и веник пошёл вниз, звонко хлопнув по филейной части. Инга весело взвизнула. Короче, попарились здорово. Правда, два раза пришлось мытьё прерывать, поскольку то Инга, то Бур давали волю рукам и губам. Наконец, помывка закончилась, размочаленные веники отправились в печку, листья с пола тоже прибрали, пол окатили, смывая грязную мыльную воду. В предбаннике Всеволод переоделся в чистые армейские кальсоны и рубаху, и в таком виде вышел на улицу. Инга же приняла свой обычный вид, только бельё сменила. Серго кинул ему банку с пивом, которую Бур мгновенно откупорил и несколькими глотками осушил до половины.
– Здорово, – произнёс он, присаживаясь к остальным и закуривая. – Когда мы последний раз так сидели?
– У Ильи, вроде, – наморщив лоб, произнёс Спасский. – Хороший мужик был.
– Хороший, – согласился Бур.
После их отъезда на небольшое поселение налетели бродячие паладины, ведомые совсем молодой паломницей. Люди в основном спаслись, а вот Илье не повезло. Как рассказал радист посёлка, того захватили раненым. Что бывает с теми, кто попадается «чёрным», объяснять Всеволоду и ребятам требовалось. Душу грело одно – отряд самообороны уничтожил паладинов, а паломница захвачена в плен живой. Правда, ненадолго. Всеволод так и не понял, как удалось снять её броню, радист этого просто не знал, но смерть та приняла лютую.
Посидели, помолчали, упоминание Ильи на какой-то момент омрачило чудесный вечер, напомнив всем, что это не пикник в подмосковном посёлке, а мир, где люди борются за выживание.
– Чего затихли? Готово, – раздался от мангала голос Сергеича. – Пойдёмте в дом, а то от комаров уже спасу нет.
– Это не проблема, – остановила фермера Инга, она на секунду закрыла глаза, и Всеволод нутром почуял, как от неё исходят странные волны.
Через несколько секунд всё прекратилось. Бур прислушался, комарьё активно жужжало, роясь метрах в двадцати от дома.
– Ведьма, – уважительно произнёс агроном. – Тогда прошу к столу.
Народ, радостно гомоня, перебрался за сделанный из грубых досок стол, все разместились на лавках