Неожиданно земля – действительно круглая! – мячиком катнулась под ноги. Сама, вроде бы даже помимо моего желания. Я только отметила эту, очередную, странность. Где-то на периферии зрения и сознания, ускоряясь, побежали назад деревья, и в лицо ударил воздух, неожиданно плотный и густой, как сироп или клей.
Потом – провал. Ничего не помню.
Острая боль и солёный вкус во рту. Хлопнулась, споткнувшись о корень. Не могу подняться! Нет сил, колет в боку и совсем запыхалась. Похоже, бежала долго.
Осторожно села и прислушалась: если не считать моего собственного шумного дыхания, всё тихо. Слава те, Господи! Никто не гонится. Можно спокойно возвращаться, ребята заждались, небось. Правда, миски с ягодами нет как нет, похоже, посеяла. Жалко. И беретка. Где любимая беретка? Чёрненькая, с хвостиком-торчочком посередине, заслуженная модель шестидесятых! Непромокаемо-непродуваемая, незаменимая! К тому же папина, между прочим. Ладно, надо подниматься. Больно-то как. Крепко ушиблась: колено ломит, плечо ноет, а скула так и пульсирует, горячо и щекотно. Зря не таскаю в кармане зеркальце, посмотрела бы, что с лицом. Потрогала щёку пальцем – липко. Кровь. Совсем хорошо. Ох, и влетит же мне.
Надо идти, однако…
Надо идти.
Надо!
А куда, собственно?
Однообразное, чуть холмистое, светлое редколесье тянулось во все стороны. Лагеря видно не было. Журчанье реки тоже исчезло. Никаких стёжек-дорожек. Здесь даже звериные тропы – наперечёт, их на карты наносят. Серое небо, серый ягель и свечки-деревья… Ягель – не мох, это лишайник, грибоводоросль. Если на него наступить, он примятым не остаётся. Будто резиновый, расправляется, выпрямляется – и опять новый. Никаких следов, по которым возвращаются назад герои Майн Рида и Джека Лондона. Очень некстати в голове зазвенел припев популярной песенки:
Мой адрес – не дом и не улица,
Мой адрес – Советский Союз!
Я заблудилась.
Однажды, когда мне было шесть лет, отец принёс домой микроскоп. Он взял пипеткой каплю воды из аквариума, поместил её на небольшое тонкое стёклышко, добавил чуточку раствора марганцовки. Накрыл получившуюся лужицу вторым, ещё меньшим кусочком стекла. И, хитро блестя глазами, сказал: «Посмотри!» – Я послушно заглянула в окуляр. Там проворно кувыркались и