– Одна переночуешь нормально? – спросил меня Ник.
Разве у меня был выбор?
– Да, все будет хорошо.
– Звони, если что.
– Спасибо.
Мы попрощались, я закрыла за ними дверь, послушала, как отъезжает машина Ника. Потом, прижавшись спиной к двери, соскользнула на пол и медленно закрыла глаза. От выпитого вина я как будто поплыла. Сквозь хмельной туман в сознание проникали разные звуки и запахи. Тиканье каминных часов. Тихое гудение кондиционера. Ароматы кокоса и лимонной травы от горящих свечей…
Я распахнула глаза. Надо было встать и погасить свечи. Я с трудом поднялась на ноги… И тут мое внимание привлекла маленькая бумажка под кухонным стулом. Свернутая пополам, она лежала на полу, точно крохотная палатка. Подойдя, я подняла ее, взглянула на то, что там написано.
«Лэйси Сандерс».
Та ясновидящая с похорон Джеймса. Я уже едва о ней не забыла! Должно быть, это Надя обронила визитку, когда содержимое ее сумки вывалилось на пол.
Я пристально уставилась на карточку.
«Джеймс жив», – пронесся в моем сознании шепот Лэйси.
Что за сумасшествие! Я швырнула визитку на кухонный стол и пошла тушись свечи, запирать двери, выключать везде свет. Сходила на всякий случай проверить гараж. Так и есть! Кристен оставила там гореть одинокую лампочку под потолком. Я ее выключила – но тут же включила опять.
За моим «жуком-фольксвагеном» виднелось огромное пустое пространство – там, где прежде стояли восемь коробок с обернутыми пузырчатой пленкой полотнами Джеймса. Они исчезли.
Обогнув машину, я в полном недоумении уставилась на голый цементный пол. Осталась лишь одна коробка в стороне. Но где остальные? И как давно они исчезли? В последние месяцы я была настолько не в себе, так что исчезнуть эти коробки могли когда угодно. Может, это Джеймс хотел немного расчистить гараж и перевез коробки на склад своей компании?
Наверняка Томас знает, где они могут быть. «Завтра ему позвоню», – решила я, позевывая.
Потом я вернулась в дом и буквально рухнула в постель.
Глава 4
Октябрь
Дни текли медленно, сменяя друг друга тоскливой, однообразной чередой. Бесконечные поздние посиделки где-нибудь с Надей, ужины с Кристен и ее мужем – и бесчисленные одинокие вечера на диване с фильмами по телевизору. Когда смотреть было совсем нечего, я принималась печь.
Поначалу я время от времени заезжала в ресторан родителей, отрабатывая свою смену, однако неизбежность того, что заведение скоро закроется, лишний раз напоминала мне, что пора уже как-то определиться, как я буду жить дальше. Поэтому я перестала туда наведываться.
Стопка полученных писем неуклонно росла. Газеты на полу возвышались уже, как небоскреб. В раковине скапливались грязные тарелки. По всему дому стояли грязные бокалы и стаканы. На кухонном столе лежали так и не съеденные запеканки, пирожки, кексы и печенье. Стиральная машина