Потому и в стихотворении «Я скажу тебе с последней прямотой» не просто горечь, а горечь, замешанная на самоиронии.
Неизвестный памятник поэту Маяковскому
Здание электроподстанции метрополитена (Большая Никитская улица, 7) построено в 1935 году по проекту архитектора Д. Фридмана.
Чуть в стороне от тротуара высится серое здание в стиле конструктивизма – «вдохновенное создание архитектора Фридмана», как сказал про него острослов Илья Ильф.
По-настоящему же вдохновенным вышло не само здание, а парочка скульптурных групп, которые украсили фридманово творение. Оригинальные и динамичные, они приковывают взгляд прохожего. Впрочем, сразу же после открытия они приковывали взгляд гораздо чаще – особенно группа справа.
В первой половине 1930-х метростроевцы считались главными героями Москвы. Обыватели с нетерпением ожидали открытия метрополитена. Поэты посвящали грядущему событию стихи:
То метро, что ты готовишь,
Силой сталинской горя,
Пустит Лазарь Каганович
В день седьмого ноября.
Немудрено, что на здании электроподстанции авторы изобразили трех рабочих-метростроевцев. Но надо бы тому случиться, что девушка слева вышла очень схожей с Лилей Брик, молодой человек справа – с Осипом Бриком, а молодой человек в центре – просто копия Владимира Владимировича Маяковского. То есть на Большой Никитской появился самый знаменитый и скандальный любовный треугольник первых лет советской власти.
Шел 1935-й. Маяковский умер всего-навсего пять лет тому назад. Да не просто умер – застрелился. И не просто застрелился, а как раз из-за злосчастной Лили Брик. Кроме того, внимательные москвичи сразу же обнаружили волшебный ракурс, в котором черенок лопаты «Маяковского» превращается в его же фаллос… Словом, скандал во всей своей красе.
Разумеется, официально все это никем не было признано. Путеводители по городу всего лишь рекомендовали: «В пути по ул. Герцена следует обратить внимание на здание Электрической подстанции метро (д. №7). Здание построено по проекту архитектора Фридмана; стены украшены барельефами».
О скульптурах вообще ни слова. Так, на всякий случай.
* * *
А до 1933 года здесь стоял Никитский монастырь, в честь которого, собственно, улица и названа (когда в 1920 году улице дали имя Герцена, композитор Метнер заявил: «А что, Никитский монастырь теперь тоже переименуют в монастырь Герцена?» – настолько для Москвы были неразделимы эти два понятия).
Этот