– Остановись! – стонет Рада.
– Остановись!!! – мысленно вопит Дарья.
– Ни за что! – Вольный привык добиваться того, что хочет. Несмотря на чувства других. На ее чувства!
– Ах!!!
Мужские пальцы скользят вверх по ноге, задирая ткань все выше, обнажая упругие ягодицы.
– Пусти! – просит Любимова.
– Отпусти! – беззвучно кричит Дарья.
– Поздно!
И спустя мгновение, Рада беззастенчиво кричит:
– Хочу! Да!!!
А после исступленно отвечает на поцелуй чужого жениха.
И он не медлит.
Одна, вторая, третья – Дарья машинально считает расстегиваемые пуговицы. Вскоре белая блузка птицей летит в сторону, за ней, опоздав лишь на пару секунд, приземляется бюстгальтер. Полная грудь Рады оказывается на свободе только для того, чтобы через мгновение попасть в плен жадных рук и губ Вольного. Вдоволь наигравшись, Александр укладывает девицу прямо на стол. Усаживается рядом, раздвигает ее дрожащие колени, приникая лицом к самому сокровенному месту. Любимова вжимает его голову в себя, стонет, выгибается навстречу ласкам. Но этого ему оказывается мало. Вольный поднимается и, больше не мешкая, врывается внутрь.
Дарья, что есть силы, зажмуривается, но это помогает мало. Ни ладони, прижатые к ушам, ни тонкая стенка закоулка не спасают – откровенные звуки проникают повсюду. Они давят, вжимают тело в дверь и, в конце концов, выталкивают ее наружу, чтобы оставить за порогом потерянную и оглушенную.
Больно.
Вот только она сама согласилась на это. Предлагая руку, Вольный оставлял сердце себе. Он не обманывал, карты раскрыл сразу, условия сделки оговорил на месте. За десять лет знакомства Дарья получила представление об особенностях его темперамента и прекрасно знала, на что себя обрекала, соглашаясь. И сейчас менять правила, не разрывая помолвки, стало уже поздно. А на такой решительный шаг она была не готова.
***
Удобно откинувшись на спинку кресла, Александр мысленно облизывался, вспоминая приятную ночку в объятьях новенькой из кадрового отдела.
Как ее там, Рада? Вроде так. Горячая штучка. Возможно, он еще не раз воспользуется таким «гостеприимством»
Особо пикантный момент, вынырнувший из глубин памяти, заставил его прикрыть глаза. Впрочем, секундная слабость без труда укрылась от взгляда заместителя. Мгновение – разум с прежним вниманием анализировал речь, Вольный был вновь сосредоточен. Собран, равнодушен. Безликие цифры, за которыми скрывались конкретные люди, давно перестали его трогать. Если дело требовало крови, оно получало желаемое. Необходимо уволить каждого пятого, значит, так тому и быть.
Вскоре Александр подписал