– Здоровый, накачанный, жизнерадостный, с анекдотами. Такие, как он, не имеют понятия об искусстве и не пишут книг. В вашу компанию он не вписывается. Тем более познакомились вы недавно, никто ничего о нем не знает. И еще. Ваша реакция на то, что произошло. Как-то слишком бурно, особенно по сравнению с реакцией ваших гостей и домашних. Чувствовалась личная заинтересованность. Кто он такой?
– Из частной конторы, нашел листовку в почте. Хотел, чтобы он тут осмотрелся. А потом понял, что морду побить в случае чего он сможет, а мозгами ворочать… вряд ли. Позвонил Кузнецову на всякий случай. Описал в общих чертах ситуацию, думал, он скажет, успокойся, ерунда, а он сказал, что пришлет… философа. А теперь получается, что я прав, журналиста устранили.
– Вы думаете, устранили?
– А что еще я могу думать? Он, как ты сказал, накачанный, сильный, здоровый, прекрасно водит машину, говорил, был в десантных войсках. И вдруг авария. Шел снег, скорость минимальная… я вообще не понимаю, как он мог перевернуться и слететь с дороги. И куда тут вообще можно исчезнуть?
– Кто мог знать, что он не тот, за кого себя выдает?
– Простоват он для журналиста. Елена называла его паном спортсменом и футболистом. Может, поняли и устранили, чтобы не мешал. А это значит, что собираются и меня… – Он прищелкнул языком. – Кроме того, я сидел в мастерской, никого не хотел видеть, впускал только Пашу, Марго и этого парня. Еще Наталью, отраду для души. Может, и догадались, что он тут не просто так. И главное, все свои. Смотрю на них и думаю: кто? Ты хоть будь осторожнее, а то мало ли…
– Буду. Извините, Леонард Константинович, я хотел бы задать вам пару вопросов, скажем, деликатного свойства.
– Валяй, Федя, – хмыкнул Рубан.
– У вас есть враги?
– У кого их нет?! Но не настолько, чтобы слать письма с угрозами и умыкать журналиста. Кроме того, они все люди в возрасте, солидные вроде меня. Слушок распустить, сплетню, сказать гадость – я еще могу допустить, но чтобы подобные действия… – Он развел руками.
– Как я понимаю, вы человек состоятельный. На кого составлено завещание?
– Вона ты куда замахнулся! На Марго и Дмитрия, поровну. Ты думаешь?
– Бью наугад. Считается, что около девяноста процентов преступлений носят экономический характер.
– Ищешь, кому выгодно?
– Да. Если бы речь шла о титулах, признании, премиях, то можно было бы говорить о соперниках. Но вы мастер с мировым именем, лавры все завоеваны, врагов и соперников нет. Никто спихивать с пьедестала не собирается. Значит, остается экономика. Или месть. Ничего не приходит в голову? Брошенные, обиженные, оскорбленные…
– Да я уж думал. Если и было что-то, то быльем поросло. По молодости и бросал, и обижал… как все.
– Сколько лет вы женаты на Марго?
– Около двух. До меня она замужем не была. Жила скромно, ни с кем не встречалась. Она была моей натурщицей. Часто сидели в мастерской за полночь, никто никогда ей не звонил. Да и не чувствовалось, что кто-то есть. Она поражала какой-то беззащитностью… сирота, бедная,