– Вот так, в одночасье, я превратился в убийцу, – наконец произнес он со вздохом. – В одночасье… И, представь, с первого же раза добился потрясающего успеха в этом деле.
Он отпил глоток из бокала и устремил взгляд в пространство, вспоминая события далекого прошлого. Чувствовалось, что он возбужден и в эти минуты напряжение прочно удерживает его в призрачном теле.
– И что ты сделал потом? – спросил я.
– Я уже говорил, что убийство круто изменило всю мою жизнь. Поначалу я хотел немедленно позвонить в полицию, позвать священника, готов был отправиться в ад, сообщить матери, что жизнь моя кончена, разыскать отца Кевина, спустить в туалет всю травку, позвать соседей… Все! Конец!
Но вместо этого я запер дверь, сел рядом с Блю и, наверное, целый час все говорил и говорил ему что-то, не умолкая ни на минуту. Блю за все это время не проронил ни слова. А я все продолжал болтать и одновременно молился в душе, чтобы никто не ждал киллеров на улице в машине. Хотя… Раздайся в тот момент стук в дверь, я был готов… Руки мои по-прежнему крепко сжимали пистолет, в котором еще оставалось достаточно пуль, и я сидел прямо против входа в зал…
Трупы киллеров валялись на полу. Блю смотрел перед собой невидящим взглядом, как будто принял хорошую дозу ЛСД и полностью отключился. В конце концов запас моего красноречия иссяк, и в заключение я сказал, что пора выбираться к чертовой матери из этого проклятого места. Почему, спрашивается, из-за каких-то двух подонков я должен провести остаток жизни в тюрьме? В общем, мне понадобилось примерно около часа логических рассуждений, чтобы прийти к такому выводу.
– Совершенно правильному.
– Мы быстренько свалили из обжитой «берлоги». Собрали вещи, позвонили двум другим музыкантам, чтобы они забрали свои шмотки на автобусной станции. Стремительное бегство мы объяснили полицейской облавой, связанной с наркотиками. Правду они так никогда и не узнали. Да и остальные тоже. На наших ночных вечеринках и джем-сейшнз перебывало столько народа, что «пальчиков» осталось великое множество, а наши даже не были зарегистрированы в полиции. Так что вычислить нас будет практически невозможно. К тому же пистолет я унес с собой.
Но я сделал и кое-что еще. Несмотря на решительный протест Блю, я обшарил карманы мертвецов и забрал у них все деньги. Без баксов мы бы далеко не уехали.
Мы расстались. С тех пор я больше никогда не встречался ни с Блю, ни с другими двумя музыкантами – Олли и Тедом. По-моему, они уехали искать счастья в Лос-Анджелес. Блю, вполне возможно, в конце концов погиб от злоупотребления наркотиками. Но достоверных сведений о них я не получал. Я же пошел своим путем. Повторяю, с момента убийства я стал совсем другим человеком. Прежний Роджер исчез навсегда.
– Но что именно заставило тебя так измениться? – спросил я. – Я имею в виду, что конкретно послужило причиной столь разительной перемены? Убийство доставило тебе удовольствие?
– Нет.