– Кого знаешь? – опешила я.
– Тома Форда, – невозмутимо доложил Рикман, – он шил свадебное платье для моей старшей сестры.
Наверное, вид у меня в тот момент был предурацкий.
– Сам Том Форд? – ахнула я, забыв о том, что минуту назад и сама кичилась знакомством с известным кутюрье. – Кто же твоя сестра?
– Она… занимается благотворительностью, – снисходительно объяснил Майкл, – женщины в нашей семье не работают, так уж повелось издревле.
Я так и застыла с не донесенной до рта вилкой. На вилке алела гигантская королевская креветка. Ничего себе семейка! Женщины, видите ли, не работают, а платья им притом шьет сам Том Форд! Мне вот платья до двадцати лет шила моя мама. А когда мне исполнилось двадцать, родители сказали: «Пора бы тебе, Сашуля, слезать с нашей шеи. Мы зарабатываем не так уж и много, чтобы еще содержать великовозрастную дочь!»
Майкл Рикман достал из кармана стильный серебряный телефончик и принялся с сосредоточенным видом нажимать на кнопки.
– Вот! Нашел! – наконец радостно объявил он. – Телефон Тома Форда. Ну что, звоним?
– Не надо, – перепугалась я.
– Но почему? Он будет рад.
– Сомневаюсь, – я почувствовала, как к щекам приливает румянец, – боюсь, он даже, наоборот, расстроится. Честно говоря, бедняжка Том был просто не в себе, когда я отказалась поработать у него манекенщицей.
– Да? – удивился Майкл. – Ну ладно, как скажешь…
Он убрал телефон обратно в карман. Я понуро доела баранину – кстати, в умении готовить Паникосу не откажешь, – впрочем, должен же он хоть что-то делать хорошо. Вот, например, танцует он ужасно – и как только Лера может это терпеть? Это не танец, а гибрид стриптиза и тайского массажа!
Интересно, а этот Майкл Рикман так же отвратительно смотрится на танцплощадке? Не то чтобы мне всерьез хотелось потанцевать, не до веселья мне было. Беда в том, что с каждой минутой (а точнее, с каждым глотком местного сладкого вина) этот синеглазый британец нравился мне все больше и больше. В какой-то момент я поняла – если я останусь здесь еще на полчасика, то это может закончиться не очень хорошо. Близость моря, сладость вина, звуки поцелуев, раздающиеся с танцплощадки. Эта атмосфера отнюдь не способствует хранению супружеской верности. А мои нервы и так на пределе.
Пора уходить.
– Загрустила? – улыбнулся Майкл.
– Нет. Но если честно, я бы уже пошла домой, – честно призналась я. – Я так устала. Жаль, Лерка еще не скоро нагуляется.
– Хочешь, провожу тебя до отеля? – встрепенулся он.
– Не уверена, – нахмурилась я, – наверное, я должна дождаться Лерку.
– Ты это серьезно? – Уголки его губ поползли вверх.
Я посмотрела в тот угол, где под переливистые напевы Шакиры сплелись два разгоряченных тела. Кажется, Паникос и Лера всерьез считали, что это они так танцуют. Но у меня возникло желание поставить возле них табличку с