Речка Бася, петляя у городка, протекала вдоль городка, отделяя гладью воды Заречье, виднеющееся бурыми крышами домов в самой низине, видимо по весне частенько заливаемое в половодье.
Тётка Мария принесла с лавки рыболовных крючков, Пётр Фролович смастерил удочки и раза три они сходили на реку половить рыбку. Рыбалка не удалась, но отец с сыном были всегда рядом и объединены общими заботами, и Пётр Фролович сожалел, что дома уделял сыну мало времени, занимаясь лишь его учёбой и не знал толком ни увлечений Вани, ни его характера, прорывавшегося временами бурными эмоциями: если дело не давалось в руки или вовсе не нравилось мальчику.
– Ванька-то не так прост, как кажется, – думал Пётр Фролович, наблюдая с какой настойчивостью сын ходит по берегу речки, пытаясь найти местечко где повезет на поклёвку крупной рыбы, которая, со слов Марии, водилась в этой небольшой речке по омутам и заводям, неизвестным им, приезжим рыбакам-новичкам.
В урочный день приехал ямщик и отец с сыном, попрощавшись с Марией Андреевной, укатили в коляске домой, чтобы через два месяца вернуться сюда для Ивановой учёбы в уездном училище.
Дома их встретила заскучавшая уже Фрося, подробно расспросила об успехе в поездке и, убедившись, что Ваня доволен своим будущим местом жительства и учебы, даже тихонечко всплакнула в счёт недалекого уже расставания с сыном своего хозяина – сожителя.
Но натура она была добрая, долго тосковать не умела, да и Пётр Фролович сразу по приезду, когда Ваня убежал в деревню к сестре и знакомым ребятам, по-мужски утешил свою ключницу полной мерой, так что она потом ходила остаток дня вся светясь и напевая в домашних хлопотах.
VIII
Лето пролетело незаметно, но Ваня заметно подрос за лето, вытянулся в струнку по плечо отцу и когда Пётр Фролович объявил о скором отъезде к тётке на учёбу, радостно бросился собирать книги, что намеревался прихватить с собой из дома и все остальное. Одежду, обувь и школьные принадлежности обещалась купить тётка Мария, предупредившая Петра Фроловича об этом перед их отъездом и наказав не везти с собой старьё – иначе она будет обижена.
Пётр Фролович, зная волевой характер Марии, не разрешил Фросе покупать Ване новую одежду, а из старой одежды и обуви Ваня за лето вырос – так они и поехали к тётке, почти без вещей, со стопками книг, увязанных бечевой, под прощальные слёзы Фроси, которая по-бабьи и не стесняясь кучера расплакалась, провожая хозяйского сына, как будто это был её собственный ребёнок, уезжающий в неведомую даль для какой-то учёбы.
К вечеру они подъехали к дому Марии без предупреждения, ибо Пётр Фролович письмом известил её о предполагаемом сроке приезда без указания точного дня. Мария, как раз в это время, занималась плотским