– Небось с Фроськой заниматься ты ещё не стар, – как-то не сдержался Иосиф при Ване, на что отец гневливо вскинулся было, но остыл и пригласил старшего сына к себе в кабинет для разговора без Вани. О чём они там договорились Ване было не известно, но брат больше не попрекал отца связью с Фросей, да и с самой Фросей стал вести себя учтиво, хотя по приезду обращался с ней, как и положено обращаться дворянину с прислугой.
Много лет спустя отец как-то рассказал Ване: к тому времени уже Ивану Петровичу, что он объяснил сыну Иосифу про свои отношения с Фросей не как с содержанкой-прислугой, а по зову души и тела и если бы не эта простая, но заботливая и тактичная женщина, то он, Пётр Фролович, уже давно ушёл бы вслед за матерью на погост. Иосиф это понял и по доброте характера простил отцу отношения с Фросей: ну не жениться же, в самом деле, отцу на старости лет на какой-нибудь вдовой дворянке, – так сказал Иосиф отцу в тот свой приезд на родину.
Иосиф провёл в усадьбе лишь неделю отпуска, что ему дали на службе и отбыл обратно в Питер, а Ваня потом долго вспоминал весёлого старшего брата и сожалел, что им не пришлось жить вместе в усадьбе: то-то было бы весело и просто коротать время вместе с таким братом, а не мыкаться в одиночку по усадьбе, не зная чем заняться.
Детское время тянулось долго, но проходило быстро. Кончилось лето и Ваня пошёл в школу уже учеником второй линии. Когда у крестьян закончились полевые работы осени и наступило трудовое затишье по непогоде, Ване удавалось иногда встретиться с друзьями и предаться их прежним забавам, но с той рассудительностью, что появляется в крестьянских детях, когда они начинают работать на семью.
Урожай в этом году не удался из-за засухи, редкой в этих местах, кормов скоту и птице тоже не удалось запасти достаточно и для крестьян и скота предстояла трудная и голодная зимовка до первой зелёной травы по весне для скота и первого урожая овощей с огородов – для крестьян. Такое бедственное состояние жителей села не очень располагало к детским играм, но возраст брал своё и ребята втроём уединялись где-нибудь на опустевшем гумне, играли в казаков-разбойников, если не было дождя, или Ваня заново учил друзей чтению по книгам, что приносил с собой – за лето его друзьям так и не удалось поучиться чтению, но они быстро вспомнили старое и к ноябрю уже бойко читали букварь, чему Ваня был искренне рад, считая себя их учителем.
VI
Зима на селе прошла впроголодь для людей и скота, но весна выдалась ранняя и бурная, снег сошёл уже к апрелю, на лугах вылезла зелёная травка, и оголодавшие коровы, подкормившись свежей травой, стали пополнять крестьянский стол молоком и село ожило.
За зиму несколько семей, из самых бедных, уехали на свой страх и риск по переселению в Сибирь, что была далеко за Уральскими горами. Что с ними стало дальше никто не знал, по причине полной неграмотности уехавших бедняков.
Федин отец тоже было затеял переезд, но