Почёсывая брюхо свиньи, рыжий мужик достал из-за голенища сапога свой большой нож и, примерившись, всадил его по самую рукоятку под левую лопатку свиньи. Боров лишь жалобно взвизгнул и замолчал: удар был точен и нож прошёл через сердце. Струя крови брызнула из – под ножа прямо в лицо забойщика и на его сапоги, отчего тот выругался и провернул нож в сердце свиньи. Дёрнувшийся несколько раз боров затих, мать Феди вынесла ушат и подставила его под бок, собирая кровь, которая вытекала из смертельной раны, откуда забойщик уже вытащил свой нож.
Тут же во дворе разожгли костёр из соломы и начали палить шерсть на туше свиньи. Скручивая соломенные жгуты и поджигая их, отец Феди и забойщик выжигали остатки шерсти, а мать Феди скоблила ножом подрумяненную кожу, протирая тушу влажной тряпицей и вскоре, на соломе лежала чистая и без единого волоска туша свиньи, которая так неосторожно поддалась на фальшивую человеческую ласку и из живой и добродушной свиньи превратилась в тушу из костей и сала. Мужики принялись за разделку туши, но Ваня смотреть на это уже не захотел и решил больше никогда не ходить и не смотреть, как люди убивают животных, чтобы обеспечить себя мясом.
После этого зрелища, заслышав визг свиньи или мычание бычка, Ваня воочию представлял себе виденную им картину убийства свиньи, жалел бедных животных и корил себя, что пошел смотреть тогда забой свиньи из любопытства увидеть смерть.
Однажды, после воскресной обедни, Ваня отстал от отца и встретил своих друзей возле церкви. Они нехотя поздоровались с барчуком, но у Вани был план и он поделился им с бывшими приятелями по летним детским играм и купаниям в реке.
–Давайте я буду по воскресеньям учить вас чтению, – предложил Ваня.
–Я помогаю в школе учителю и уже умею немного учить, вот и вам помогу, а научитесь чтению, потом легко будет научиться письму – ведь можно писать и печатными буквами, как в книгах: главное научиться читать.
Ребята оживились:
– А что, поучиться можно вместо того, чтобы бить поклоны в церкви, – рассудительно сказал Федя, – но где учиться будем: у нас в избах народу много и дети шумят, у тебя в усадьбе нам неудобно и далеко, а больше зимой негде.
– Я спрошу у учителя Ивана Петровича и он разрешит нам заниматься в классе. Мне так кажется, потому что он говорит, что учиться нужно всегда и везде, и плохо, что сельчане не отдают своих детей в школу.
На неделе, Ваня сказал учителю о своем желании научить друзей чтению. Иван Петрович одобрил это намерение и разрешил в воскресенье: с утра и до обедни в соседнем храме, заниматься учёбой в школе, в классе, который не имел запоров, кроме щеколды на входной двери, но с условием не сорить и не шалить.
Уже в следующее воскресенье друзья Вани пришли утром в школу и стали учиться чтению