– Я никогда не стану женой Прана. Я встретила мужчину. Его зовут Гордон. Я люблю его и хочу жить с ним.
Туран бросил на дочь взгляд, полный бесконечного презрения, и вышел из комнаты, не сказав ни слова. Для него любой англичанин, даже самый высокопоставленный, относился к категории неприкасаемых. Фульвати по рождению принадлежала к касте воинов, но безрассудный выбор низвергнул ее в небытие.
«Ты – дитя любви», – утверждала мама, и у меня не было причин не верить ей. Она часто повторяла: «Я сделала это ради тебя… Ради тебя, мой дорогой». Я не понимал смысла этих слов, но согласно кивал, чем очень ее радовал.
Тарун Кумар отрекся от дочери. Она собрала немного одежды, взяла свои браслеты, сложила все в дорожную сумку и без предупреждения явилась к любимому. Фульвати прямо на пороге рассказала Гордону о своих злоключениях, он ответил: «Вот как?» – и пригласил ее войти, но мама сняла номер в отеле поблизости от дома моего отца и жила там до свадебной церемонии. Два месяца спустя их за десять минут поженили в посольстве Великобритании, в присутствии свидетелей – четырех коллег-англичан. Мои родители совсем не расстроились.
Медовый месяц они провели в городе Кочине, который называют «воротами в штат Керала». Это место, по словам мамы, полностью отвечало их представлениям о рае на земле. Там молодожены приняли решение, казавшееся им совершенно очевидным. Они могли бы отправиться в Европу. Два высококлассных специалиста, служащие американской IT-компании, без труда нашли бы работу в любой стране. Однако уехать означало сдаться, признать, что Индия не способна измениться, что традиция непреложна, а они совершили трагическую ошибку. Мои родители остались.
Отец надеялся, что сумеет изменить решение человека, который должен был бы стать его тестем. Он собирался воззвать к его разуму и переубедить, апеллируя к реалиям современного мира. Мама считала его затею бессмысленной: она оказалась в ситуации, которую любой индус понимал без слов, но объяснить это представителю западного мира – даже избраннику сердца – не могла. Надеяться переспорить судьбу все равно что пытаться победить всеобщую нищету или пересечь вплавь Мировой океан. Гордон упорствовал, уверенный в своем даре убеждения,