Ларёк виднелся в конце улицы. Рифлёная металлическая обшивка вертикальными полосами. Серое пятнышко крыши. Внезапно боковая дверца отворилась, выпуская двоих. Один из них замешкался, по-видимому, запирая ларёк на ключ. Билл без труда узнал Магдалену – пучок жёлтых волос, немного сутулая спинка, семенящая походка. Её сопровождал очень высокий, худой и, судя по жестам, нервный молодой человек. Они о чём-то возбуждённо говорили. Спутник то и дело удерживал Магдалену за рукав, и, чуть обгоняя её, заглядывал в лицо. Она отвечала. Рассеянно и, как показалось Биллу, неохотно. Сутулилась ещё сильнее, будто пытаясь спрятаться в своих плечах.
Билл притаился в кустах, растущих вдоль тротуара, продолжив наблюдать. Магдалена и парень подходили, их голоса слышались всё отчётливее.
– Ты не можешь меня бросить, ты всё, что у меня есть, ты же мне обещала, помнишь? Вместе и навсегда! Я не стану жить без тебя, ты же знаешь.
– Но Эдвин…
– У тебя что, кто-то появился? – парень резко остановился и схватил Магдалену за руку, – говори! У тебя кто-то есть? – его голос истерично дребезжал.
– Нет… – ответила она испуганно.
– Тогда в чём дело? Что изменилось?
– Я устала, Эдвин… Прошу тебя…
– Нет. Скажи: ты ещё любишь меня?
– Люблю, – без выражения подтвердила она.
– Скажи ещё раз! – воскликнул парень с каким-то жутким глухим придыханием, – скажи это искренне, а не так, как сейчас!
– Люблю, – повторила Магдалена тупо.
– Ещё… – прохрипел парень.
– Люблю… – выдохнула Магдалена, делая над собой заметные усилия. Она подняла на парня глаза, полные страстной и безнадёжной мольбы, которой всё равно не суждено быть услышанной. Биллу показалось, что девушка сейчас заплачет, – Успокойся, Эдвин, всё хорошо, – продолжила она, скрепившись, уже другим, нежным и сильным голосом, – я люблю тебя и никогда не оставлю, никогда, ты слышишь. Вместе и навсегда. Тшшш… Успокойся…
И тут случилось нечто несуразное. Огромный парень, согнувшись почти пополам, рухнул на плечо Магдалены, и принялся громко рыдать, шмыгая носом. А она обнимала его, утешала шёпотом, гладила, как мать, по плечам, по спине, по волосам…
– Ну ладно тебе, шшшшш, идём, Эдвин, всё хорошо…
Возвращаясь на ярмарку, Билл мучительно спорил сам с собой – нужно ли приходить снова, чтобы увидеться с Магдаленой, или это не имеет никакого смысла. «Если ты не попробуешь взлететь, то никогда не узнаешь, что такое небо…» Наверное, подумал юноша, это самое мудрое, что можно сказать человеку, когда