– Да, сэр, но…
– Ага, что я говорил? – обратился я к Коротышке. Но потом умолк и нахмурил бровь. – Кажется, вы сказали «но», Дживс? При чем тут «но»?
– При том, сэр, что я испытываю некоторые сомнения, одобрите ли вы этот выход, услышав, в чем его суть.
– Был бы выход, а до сути мне дела мало.
– Так вот, сэр, чтобы избегнуть расспросов, которые, естественно, воспоследуют, если мистера Финк-Ноттла не окажется в «Деверил-Холле», необходимо, чтобы вместо него приехал его временный двойник и представился мистером Финк-Ноттлом.
Я отшатнулся.
– Вы что, предлагаете, чтобы я явился в этот лепрозорий под именем Гасси Финк-Ноттла?
– Или склонили к этому кого-нибудь из своих друзей, сэр.
Я рассмеялся. Знаете, таким трагическим, горьким смехом.
– Нельзя же бегать по Лондону и уговаривать людей, чтобы они изобразили из себя Гасси. То есть можно, конечно, но какой прок? Да и времени не осталось… – Я не договорил. – Китекэт! – вскричал я.
Китекэт открыл глаза.
– Привет, – произнес он, свежий и отдохнувший. – Как дела?
– Дела в порядке. Дживс придумал выход.
– Я так и знал. Что он предлагает?
– Он считает, что… Как вы сказали, Дживс?
– Для того чтобы избежать расспросов, которые, естественно, воспоследуют, если мистера Финк-Ноттла не окажется сегодня до вечера в «Деверил-Холле»…
– Ты слушай, слушай внимательно, Китекэт.
– …необходимо, чтобы вместо него приехал его временный двойник и представился мистером Финк-Ноттлом.
Китекэт одобрительно кивнул и сказал, что мысль эта, по его мнению, недурна.
– Речь, как я понимаю, идет о Берти?
Я нежно погладил ему плечико:
– Речь идет о тебе, Китекэт.
– Обо мне?
– Да.
– Вы хотите, чтобы я притворился Гасси Финк-Ноттлом?
– Вот именно.
– Нет, – сказал Китекэт. – Тысячу раз нет. И не думайте даже.
Его всего передернуло, и я понял, что переживания минувшей ночи запали ему глубоко в душу. Честно признаться, я его понимал. Гасси – это такая своеобразная личность, что каждый, кому случится пробыть в его неотлучном обществе с восьми вечера до пяти утра следующего дня, неизбежно начинает реагировать на его имя болезненно. Я понял: чтобы добиться от К. К. Перебрайта сотрудничества, потребуется уйма медоточивого красноречия.
– Зато ты окажешься под одной крышей с Гертрудой Винкворт, – говорю я ему.
– Да, – подхватила Коротышка, – будешь рядом со своей Гертрудочкой.
– Даже во имя того, чтобы оказаться рядом с моей Гертрудочкой, – твердо произнес Китекэт, – я не желаю ни одну минуту считаться Гасси Финк-Ноттлом. Да у меня и не получится. На меня посмотришь, и сразу видно: человек интеллигентный, толковый, талантливый и прочее, а Гасси заслуженно пользуется славой самого непрошибаемого осла на белом