– Так точно, господин президент, шутник!
– Ну и славно! Докладывайте, что же там, в мире творится? И какие мероприятия на сегодня придумал для меня глава моей администрации. Только кратко.
– Сегодня у вас, господин президент, прощание с Ариэлем Израиличем. Потом награждение лауреатов государственной премии, потом встреча с послом Республики Науру, потом…
– Достаточно! Ариэль Израилич подождёт, лауреатов перенести на поздний срок, а с послом встретится министр иностранных дел, – перебил его президент. – Каков прогноз погоды в Сочи на ближайшие дни?
– Безоблачно, господин президент, лёгкий мороз, в горах – осадки, – бесцветным голосом доложил референт.
– Очень хорошо, спасибо. Свободны.
Он уже окончательно пришёл в рабочую форму: утренняя мигрень канула в прошлое, страхи растворились, всё складывалось, жизнь вновь была прекрасной. Внезапно, по нарастающей волне, вдруг возникла потребность доминировать. Подобное с ним случалось. Порой он подавлял в себе этот порыв, а порой разрешал ему овладеть собой…
– Мирской костюм и парик! – приказал он вошедшему по вызову лакею, приняв некое важное для себя решение – время настало.
Потайной лифт двигался быстро. Перед ним в зеркале лифта отражался пожилой мужчина в затемнённых очках, с длинными волосами, перехваченными на затылке тугим узлом. Телохранитель – сухощавый якут – выглядел вполне миролюбиво.
Глава вторая
Преодолев несколько потайных дверей, они наконец очутились в техническом туннеле метрополитена и, оказавшись на станции, благополучно смешались с пассажирами.
«Станция „Баррикадная“, следующая станция – „Улица тысяча девятьсот пятого года“», – раздался голос из динамика. Поезд тронулся, из темноты возникали и так же внезапно исчезали тусклые огни дежурного освещения подземки.
До Ваганьковского кладбища дошли пешком.
«ГУП „Ритуал“», – прочитал президент надпись на стене.
Перед входом остановились. Группа рабочих в чистеньких спецовках тянула вдоль стены кладбища силовой кабель, преграждая им путь. Пришлось подождать.
– Делай – раз, делай – два! – командовал старший, исподлобья поглядывая на зевак.
Наконец, миновав главный кладбищенский вход, они направились по центральной аллее к колумбарию. Около левого крыла остановились, осмотрелись, и дальше президент пошёл один.
И вот он – участок номер шестьдесят – в самом конце кладбища, у самого забора – сюда он приходил всякий раз, когда нужно было принимать важные решения, здесь он ощущал связь времён, здесь черпал, как это ни парадоксально, вдохновение – вот у этих трёх слегка припорошенных снегом безымянных могил.
Точка отсчёта. Первый указ. Он подписал его сразу же после своей инаугурации – указ о тайном перезахоронении