И он, задыхаясь, бежал дальше.
Верил ли он своим глазам? Нет, не верил. Потому и прикрыл их ладонью, чтобы они не смели обманывать его. И бежал. Бежал тем самым путем, каким прибыл на это роковое представление. От припадочного злого смеха, издаваемого сотнями глоток, леденела кровь. Но, спасаясь от накрывшей город агонии, Энеко совершил одну-единственную ошибку, столь глупую, столь очевидную на первый взгляд. Он осознал ее в последний момент, когда что-либо менять было слишком поздно.
Он остановился. Остановился и вкусил весь трепет безумствующих небес, когда его нога ступила на злосчастную дорогу проклятой аллеи.
В затоптанных мутных зеркалах он узрел Луну.
Узрел ее во всей чудовищности и величии. Увидел то, что испокон веков было скрыто на недоступной темной стороне.
Под ногами его распростерлась картина, оторвать от которой взгляда Энеко не смог. Не смог, да и не считал уже необходимым. В какой-то момент всё земное стало настолько неважным, что Риверо, нисколько не колеблясь, позабыл о нем. Райское блаженство, никогда ранее не испытываемое, коснулось его души. Теперь он точно знал, что душа у него есть. Он различал черты божественного обличия, хоть они и не имели ничего общего с человеческими. Он смотрел на отца, отца всего сущего, и тот смеялся ему в ответ…
Но длилось это один короткий миг.
В следующую секунду грудь Риверо взорвалась истерическим смехом.
* * *
Кошмар, каких генералу не приходилось испытывать при жизни, растаял перед глазами, погас, как телевизионный экран. Пабло Матео сбросил с лица визуатор, словно гигантское чудовищное насекомое, пытавшееся лишить его зрения, но глаза его от этого не перестали чувствовать отраву, льющуюся через них в самые недра его разума. Цитадель сознания генерала покачнулась, но выстояла.
Он видел всю картину локального апокалипсиса, видел от начала до конца, как ему и было обещано. Видел глазами того человека – нечетко и смазано, но после пережитого, пусть и виртуально, Пабло лишился всех сомнений относительно реальности произошедшего. Он понимал – будь изображение хоть немного контрастней, его постигла бы ты же участь, что и всех обитателей ада под названием Санта-Креспо.
Дрожащей рукой он взял трубку телефона, поднес динамик к уху и услышал чье-то дыхание, неровное, тяжелое от волнения. Потом другое, похожее на стон. Потом еще и еще. Генерал был на связи не один.
Когда Пабло Матео давал свой ответ, в комнате, кроме него, никого уже не было.
Он не успел задать незнакомцу последний, самый важный вопрос. Оставшись наедине с телефоном, сеньор Леонорис, кажется, стал догадываться о цели визита темного гостя. Стал догадываться о том, зачем древнейшей тайной организации, по мощи и накопленным знаниям превосходящей любые службы разведки и контрразведки, понадобилось собрать самых влиятельных людей мира и направить