Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,
Синь очей утративший во мгле,
И тебя любил я только кстати,
Заодно с другими на земле.
С. А. Есенин
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
ПОРОЧНОСТЬ ГРЕЗ… РЕАЛЬНОСТЬ БЫТИЯ.
Глава 1. Ирина
Пригородные строения проплывали за окном всё реже. Казалось, не поезд, набирая скорость, покидает их, а сами они медленно и неотвратимо уходят в прошлое, и с ними уходят проблемы и сложности, сменяясь неясной надеждой…
Вдруг, словно магнитом, меня притянуло к окну: по проселочной дороге с цветастой косынкой в руке шла девушка, и на миг почудилось – это я: то же платье и платочек тот же. Она помахала вслед поезду, исчезая за поворотом – так же, как исчезла та наивная девчонка во мне.
Сколько же вместилось в эти немногие годы? Горького и сладкого… И не сказать, что горького было больше. Отчего же тогда бегу? – задумалась я, мысленно возвращаясь в то лето…
* * *
Наш институтский стройотряд уже не первый год участвовал в строительстве большого сельхозкомплекса, и девчонки, прельщая возможностью хорошего заработка, все-таки уговорили меня поехать с ними. Раньше, напуганная рассказами о свободе отношений с ребятами, я отказывалась, о чем после слегка жалела…
«Никакой постели до замужества быть не должно», – твердо знала я, и была счастлива, что живу дома, а не в общежитии, где иногда происходило такое, что становилось страшновато, хотя сплетни об этих любовных злоключениях слушать могла бесконечно. Избегая безобидных, на первый взгляд, студенческих «веселух», я то и дело слышала в свой адрес: «… а мне мама – целоваться не велит».
Озабоченная будущим двух взрослеющих дочерей, мама о поцелуях ничего не говорила, однако постоянно приводила в пример соседей. Там пьяный Генаха почти каждый выходной гонял по двору свою Таньку – по словам мамы, за то, что вышла за него уже не девушкой.
Может быть, и так – мы слышали об этом в их громких скандалах, только, думаю, дело еще и в другом: несколько раз я видела Татьяну, крадучись выходившую через садовую калитку дяди Коли. А однажды мы с сестрой случайно наткнулись на этих грешивших любовников в частом подлеске, возле пруда. Красная от стыда, сестра тянула меня в сторону, а я стояла и смотрела, не в силах двинуться с места.
В поварскую бригаду нас набралось шесть девчонок. Машу, за влюбчивость и безотказность, ребята между собой звали: «Маша – радость наша». Мы жалели ее…
А про Нинку рассказывали жуткие страсти. Будто бы прошлым летом в стройотряде за деньги парень предлагал желающим девушку, и даже одновременно нескольким. Все устраивалось так, чтобы лиц никто не видел, и якобы той девушкой была она. Но также говорили, что девица эта – местная.
Высокая, с красивой фигурой, веселая и дружелюбная, Нина своим оптимизмом скрашивала нам сложности деревенского быта.
Наши кровати стояли рядом, и, когда она поздно приходила с гулянья, от нее веяло чем-то терпким и непонятным… Я для себя решила, что это запах секса.
Поплескавшись на веранде в примитивном душе, она укладывалась спать, потягиваясь сладко и устало, а заметив, что я проснулась, улыбалась мне, жмурясь, как сытая кошка.
В один из дней нас вызвали на лекцию по санитарии. Накормив своих работяг, мы направились в контору и остановились в нерешительности перед крыльцом: судя по громким голосам, за дверью сильно ругались.
Вдруг она резко распахнулась… Взбешенный морской офицер четким движением надел фуражку и сбежал с крыльца, полоснув взглядом так, что мы невольно вытянулись в струнку. Через несколько шагов он остановился и, вернувшись, медленно прошел, как перед строем, разглядывая нас, по-прежнему стоявших навытяжку.
– Вольно… Что за цветник? Откуда вы, прелестные создания?
– Из кухни, – осевшим голосом ответила Нина, и все рассмеялись.
Поднимаясь по ступенькам, я оглянулась, неосознанно рассматривая его: подтянутый, среднего роста, русые волосы короткой стрижки, серебрясь на висках, подчеркивали строгую командирскую собранность, но вспыхивающие искрами юмора серые глаза вызывали симпатию и доверие.
– Потрясающий мужчина, наверное, адмирал… – прошептала Маша, сразу влюбившаяся в него.
Лекцию нам читать не стали – выдали какие-то памятки, и мы ушли, обсуждая встречу с «адмиралом».
Вечером Нина доложила, что познакомилась с ним: ему сорок восемь лет, он капитан второго ранга. «Ка-вто-ранг» – по слогам выдала она понравившееся слово. У него здесь дача, и она даже знает, где именно. «Рыбак, которого мы не раз видели выше по реке – это он», – закончила Нина, а на вопрос Галины: «Он женатый?» – с недоумением пожала плечами.
– Какая разница…
Глава 2. «Адмирал»
Мой